Тени древних. Хроники тварей. Рассказы. Алексей Гунарович Зайцев

глаза… Глаза были хуже всего. Они были бездонными. Абсолютно чёрными, без белков, без зрачков. Как два провала в бесконечность. Как две чёрные дыры, поглощающие свет и надежду.

      Ричард медленно поднял руку – слишком медленно, словно движение происходило под водой. Его пальцы были длиннее, чем я помнил. И, кажется, их было больше пяти.

      Ларин вскрикнул, звук, полный такого первобытного ужаса, что мои волосы встали дыбом. И я увидел, как что-то невидимое, неосязаемое тянется от существа к человеку. Нечто, что можно было скорее почувствовать, чем увидеть. Как будто сама ткань реальности растягивалась между ними.

      Ларин судорожно дёрнулся, выгнувшись дугой, его лицо исказилось в немом крике, глаза закатились, показывая только белки…

      А потом он просто упал. Безвольно, как тряпичная кукла с обрезанными нитями.

      Я не успел среагировать. Не успел даже моргнуть. Всё произошло за доли секунды.

      Тварь медленно повернула голову и посмотрела на меня. Её движения были неестественными, словно она не до конца понимала, как работает человеческое тело.

      Я вжал спину в стул, не в силах пошевелиться. Какая-то примитивная часть моего мозга, та, что сохранилась от древних предков, кричала: не двигайся. Хищник реагирует на движение.

      И тогда она улыбнулась.

      Господи, лучше бы она этого не делала. Потому что её рот открылся шире, чем должен открываться человеческий рот. Гораздо шире.

      – Оставь это, – прошептала она голосом Ричарда, но с какими-то новыми обертонами, словно за его голосом скрывались другие, более древние голоса. – Оставь свои вопросы. Свои поиски.

      Я не ответил. Не уверен, что вообще мог говорить в тот момент.

      – Просто уйди, журналист. Уйди и забудь. Пока ещё можешь, – существо наклонило голову под невозможным углом. – Пока я позволяю.

      А потом её не стало. Просто исчезла, словно кто-то стёр её из реальности одним движением невидимой руки. Только воздух в том месте, где она стояла, всё ещё шевелился, как будто от сильного жара.

      Ларин лежал на полу, его глаза были открыты, но смотрели в пустоту. В абсолютную, непроглядную пустоту.

      Я потряс его за плечо, чувствуя, как дрожат мои руки. Тело было тёплым, но… пустым. Как оболочка. Как сброшенная кожа змеи.

      Ларина больше не существовало. То, что делало его человеком, то, что делало его им, было высосано, поглощено, уничтожено.

      Я встал на дрожащих ногах. Мой диктофон всё ещё записывал. Красный огонёк мигал в темноте, как маяк.

      И тогда я понял, что сделал первый шаг в ад. И что обратной дороги уже нет.

      Потому что оно знало меня. Знало, кто я. И теперь… оно будет следить.

      За окном завывал ветер, как будто сама природа скорбела о том, что случилось в этой комнате. О том, что теперь бродит по нашему миру, прикидываясь человеком.

      И я был единственным, кто знал правду.

ГЛАВА 4: ГОЛОД МЁРТВЫХ

      Иногда кто-то открывает её снова.""Смерть – это не конец. Иногда это просто дверь, которая закрылась не до конца.

      Ларин больше не