Условия человеческого существования. Вячеслав Юрьевич Сухнев

тень Ленина распростёрлась на белой стене банка, как на экране кинотеатра. Но стены не хватило, и голова памятника ушла в атмосферное пространство. Осталась тень тулова и указующей руки.

      – А ещё вчера было сухо, – сказал Григорий Петрович, попыхивая сигаретой. – Напрасно мы с тобой, Михалыч, на дачу не съездили. По грязи-то не больно накатаешься, ёклмн…

      – Ничего, – сказала Светлана Петровна. – Выпить водки вы и дома сможете, не обязательно на даче прятаться.

      – Удивляюсь я, – вздохнул Забазнов, – в кого ты такая ядовитая, сестра? Просто гадюка семибатюшная, извини за критику и не обижайся.

      Светлана Петровна не успела обидеться, потому что из Дома культуры, оживлённо болтая на ходу, выскочили Любанька с Веркой. Забазнов затолкал их вместе с сестрой на заднее сиденье старого «москвича», на переднем угнездился Сергей Михайлович, машина ахнула, пукнула, выпустила шлейф белёсого дыма и покатила по тёмному Амельяновску. В свете фар изредка мелькали согбённые фигуры – народ разбредался по домам, не дождавшись обещанного праздника.

      – Опаньки! – вдруг ударил по тормозам Григорий Петрович. – Всем сидеть! Я скоро…

      Забазнов с кряхтеньем начал выбираться из-за руля.

      – Ты куда, Гришаня? – спросила Светлана Петровна.

      – Наверное, что-то сломалось, – предположил Сергей Михайлович. – Но вы не волнуйтесь, девушки. И года не пройдёт, Гришаня все починит. Правда, Григорий Петрович?

      – Ничего не сломалось, – отмахнулся Забазнов. – Я сейчас одного придурка допрошу, ёклмн… Эй, Фалалеев! Тебе говорю, тебе… А ну, подъедь!

      Из тьмы в свет фар высунулся мужик на велосипеде.

      – Здорово, Петрович… Не поверишь, у нас крыша слетела!

      – Почему же не поверю? Крыша у тебя давно ушла к другому хозяину. Света нет, а ты на велике тренируешься. Что случилось, ты, электропривод?

      – Я ж вот и еду… Докладать! Веришь, Петрович, от смерти ушёл. Всю крышу на хрен снесло!

      – Какую крышу, придурь ненаглядная?

      – Да в будке нашей! Крыша летала… Прямо как трусы с верёвки! Будка взорвалась. Может, эти… террористы?

      – Очень ты нужен террористам, – фыркнул Забазнов. – Значит, будка взорвалась? Понятно, гавкнулся трансформатор.

      – Гавкнулся, – сказал Фалалеев. – Ладно, поеду в райэнерго – докладать.

      – Вот так и живём, – пробормотал Забазнов, устраиваясь за рулём. – То трусы с верёвки у нас сами собой летают, то крыши с подстанций…

      – А ты не обобщай, – сказал Сергей Михайлович. – Есть же в стране и отдельные замечательные достижения.

      Забазнов молчал до самого своего дома, расположенного на окраине Амельяновска, над Широкой балкой. А когда затормозил перед зелёными железными воротами, сказал:

      – А ты, Михалыч, гадюка ещё ядовитее, чем моя драгоценная сестрица… Достижения, ёклмн!

      Амельяновские руководители расположились за столом для совещаний в кабинете главы района. Вся головка собралась – человек восемь или десять. Здесь