Сердце Дракона. Светлана Серов

большой кают-компании капитан был не один. На скамеечке сбоку сидел низенький, плотный человек в темном китайском сюртуке. Длинные усы и тонкая бородка его были седыми, а на макушке у китайца была круглая, под цвет сюртука, шапочка с кисточкой посередине.

      Капитан сидел за письменным столом и что-то быстро писал. Не поднимая головы он жестом пригласил Джоди сесть. Но Джоди не стал садиться и остался стоять.

      – Вот что, Джоди, – сказал капитан, складывая лист, – сейчас ты пойдешь с этим господином. Он отвезет тебя на берег. Твои вещи уже в лодке.

      Джоди сглотнул ком в горле. Капитан, не глядя на него, подошел к китайцу и отдал ему письмо.

      – Прощай, Джоди, – сказал капитан и отошел, отвернувшись к окну. Больше Джоди его не видел…

      Как только дверь за Джоди закрылась, в кают-компании заговорили все разом:

      – Врет мальчонка. Наверняка сбежал он с корабля…

      – Еще б не сбежать, если так бьют. Вон, говорит – аж сознание терял… Убить хотели…

      – Мой совет, откажись от него, Ибрагим. Кроме неприятностей ничего от него не будет…

      – Да, мальчонка со странностями. Видать, ему от побоев мозги поотшибало…

      – Слыхал я про этого капитана с «Орильи», – сказал один из офицеров задумчиво, – Говорят, поесть любит вкусно… Гурман называется…

      Вошедший Джоди услышал последнее замечание.

      – Да нет, он не гурман, он нормальный, – сказал Джоди. Он подал мешочек с табаком государю и возвратился на свое место. Забравшись на табурет, он продолжил:

      – Просто капитан любит, когда вкусно приготовлено. Он однажды сманил повара от одного графа, и все чуть не объелись. А когда они узнали, сколько повар им стоить будет, они хором сказали, что капитан с ума сошел. А Стонвилл сказал, что за эти деньги он лучше церковь построит и замаливать грехи будет. А капитан разозлился и сказал: «Раз так, ешьте со старым коком» и месяц платил за повара один, и ел все один… и они сдались…

      – Это где ж ты такую историю слышал? – удивленно спросил государь, – Это когда ты на стол подавал?

      – Да, – Джоди замялся, – Только я недолго подавал. Я… я один раз сильно не туда подал.

      – И куда ж ты подал?

      – Там супница была, тяжелая, и я.... я…

      – Ты ее уронил, – констатировал царь.

      Джоди отрицательно покачал головой и сказал с тяжелым вздохом:

      – Нет, хуже. Я ее прямо на колени Хаггинсу подал…

      Раздался хохот. Залился, запрокинув голову, царь, расхохотался Ибрагим, смеялся Ганс с офицерами и скалил зубы ничего не понявший англичанин.

      – Ну что вы смеетесь, – обиделся Джоди, – Она ж горячая была, почти кипяток.

      – И что Хаггинс, сильно ругался? – подмигнул государь, отсмеявшись.

      – Да-а-а… Хаггинс взвыл как ошпаренный.

      – А тебя за это наказали? – спросил Ибрагим, не зная, сочувствовать или смеяться дальше.

      – О, да! – живо ответил Джоди, – Сильно наказали. Капитану даже было меня жалко.

      – Ну-ка расскажи, –