Не пара. Дарья Белова

заезжает в «карман» ни кто иной, как Белозеров.

      А день начинался так прекрасно.

      – Ну, привет, – здоровается, в то время как активно жует жвачку со вкусом арбуза и дыни. Ненавижу этот вкус.

      – Привет.

      Хлоп. Ставлю на сигналку и, поправив сумку на плече, иду к дверям.

      – Ходят слухи, что ты работу ищешь?

      Закатываю глаза. Раздражение сочится из каждой открытой поры, окрашивая меня в красный цвет. От злости, разумеется, а не потому, что вопрос застал меня врасплох.

      – Уже нашла, Белозеров. Твои источники запаздывают минимум на полдня, – приукрашиваю.

      Яр не отстает, хотя иду я быстро. Его кеды скрипят и еще сильнее вызывают во мне режущее раздражение.

      – И кем? Посудомойкой?

      Останавливаюсь как вкопанная. Стало обидно. И не за себя, а за тех, кто и правда моет посуду за такими мажорами, как Ярослав Белозеров.

      У меня на раздумья меньше секунды, иначе все последующие слова будут восприняты Яром как вранье, даже если оно будет чистейшей правдой.

      – Директором ресторана. Ага!

      – Че? Ты и чай-то приготовить не можешь.

      Щеки гореть начинают. Да так больно, что я прикасаюсь ладонью сначала к одной, потом к другой. После мороза руки холодные, но совсем не помогают справиться с охватившим меня жаром.

      – Я, если интересно, даже картошку умею чистить. А ты? Знаешь, как она выглядит до того, как окажется у тебя в тарелке?

      Тычу указательным пальцем в грудную клетку, ломая свои суставы и ноготь. Яр отступает. Взгляд побитый и растерянный. Вокруг нас собираются зеваки. Ставки и все такое – помню.

      – Ладно! – говорит громко и зачем-то отряхивает свою клетчатую рубашку, которая совсем ему не идет.

      Сразу видно, парень без девушки. Ни цвет не подходит, ни фасон, еще и в страшных кедах расхаживает. Бедолага.

      – Прости, – добавляет чуть тише.

      Скрещиваю руки и жду дальнейшего. Понятно же, что будет, но все же… У Аксиньи 2.0 есть кое-какие баги.

      – Ты такая сейчас вся… Не знаю, как к тебе подступиться! Я думал, поообижаешься, побегаешь и вернешься. А ты вон на работу устроилась. Еще и директором. Прости меня, ну!

      Подхожу к предателю ближе. Знакомый аромат, который я вдыхала на протяжении последних лет, зудит в носу. Смешивается там с ароматом геля после бритья. Последний упорно держит оборону.

      Кладу ладони на грудную клетку Ярослава и поглаживаю несколько раз.

      – За что, Яр, тебя простить?

      Он продолжает смотреть, и я вижу, что он скучал. Так-то мы не чужие друг другу.

      – Рубашку смени. Она тебе не подходит.

      – Хорошо, – часто-часто кивает.

      – А если надеваешь, то желательно отгладить. Это же не лен.

      Снова кивает.

      – Пойдешь со мной на свидание?

      Прищуриваюсь. Это все сделанная ставка или ему и правда хочется пригласить меня куда-нибудь и попробовать помириться? Ничего уже не понимаю.

      – Ох, Ярослав, – откидываю волосы за спину, – я теперь очень занятая. Учеба, работа… Запишу тебя