Зов предков. Екатерина Порва

к сестре.

      – Можешь идти кушать.

      – Хорошо! – слышится. И я ухожу обратно, садясь за стол; Инара с книжкой выходит к нам, и всю трапезу мы также проводим в молчании, я – задумываясь, Инара – читая, а Натан – разглядывая еду. Он быстро заканчивает, отправляется обратно играть.

      – А на ужин что будет?

      – Салат и мамина сырная запеканка. На завтрак доедим кашу, а потом уже будем думать.

      Младшие кивают, и Инара отрывается от книжки:

      – Ты сейчас пойдешь куда-то?

      – Да, навещу Софиту. Она хотела, чтобы я пришла со дня на день, сдать экзамен по гаданию на шивах.

      – Понятно, – грустно протягивает она, – то есть, мне тоже никуда нельзя?

      Я мотаю головой.

      – Почему? Если хочешь погулять, конечно, иди. Просто запри дверь, когда пойдешь – чтобы Натан не выскочил вслед за тобой.

      – Я же не собачка!

      Хихикнув, извиняюсь.

      – Мы ведь уже оставляли его одного на несколько часов. Ты ведь не соскучишься?

      – Я буду искать сокровища, – довольно улыбается он, – уходите, чтобы с вами их не делить.

      Хмурюсь.

      – Я шучу, – смеется он, – конечно, я поделюсь! Но хочу отыскать их сам.

      – Хорошо-хорошо, – останавливает наш диалог Инара, – может, тогда вместе выйдем?

      – Без проблем, – пожимаю плечами, – куда хочешь сходить?

      – Прогуляться до кошек. У меня есть там подруга…

      – Точно, Глен, кажется? – улыбаюсь я, а она кивает.

      – Да.

      Она словно о чем-то задумалась, прежде чем молча развернуться и отправиться в свою комнату; я несколько минут наблюдаю, как играет Натан, прежде чем погладить его по голове и тоже приняться за подготовку к выходу.

      У нас у всех деревянные двери с одинаковыми ручками; несмотря на малый возраст, у брата тоже отдельная комната. И я рада, что родители больше не собираются рожать мне брата или сестру – я за двоими то не успеваю смотреть, как старшая сестра, да и комнат у нас не будет для гостей.

      Скрипнув ручкой, захожу к себе; со стороны Инары слышится шепот проигрывателя, и я невольно прислушиваюсь, совсем не понимая слов, цепляюсь только за мелодию – спокойная и успокаивающая. Заперев дверь, звуки совсем пропадут, поэтому я оставляю ее приоткрытой и беру сумку, проверяя, все ли есть с собой.

      Каждая комната в доме – как отдельный мир. У Инары безумно много собственных цветов, которые то благоухают, то чахнут, когда она надолго уезжает; на комоде – проигрыватель человеческих пластинок, который до этого жил с родителями, но переехал к сестре. У Натана множество наклеенных на стены бумаг с примерами, переводами слов, миниатюры разных животных и их искусственные скелеты; у меня же, если не считать стола, шкафа с вещами и кровати, почти все пространство заполнено книгами.

      Мне нравится вечером сесть на пол, провести по короткому ворсу ладонью, упасть спиной на него и ощутить холодок; чтобы из окна