Брошенец. Зоя Константиновна Илькович

докончить начатое Василием.

      – Прощайте…, – прошептала она, зная, к кому относит эти слова. Слеза стекла по исстрадавшемуся лицу. Но чья-то теплая ладонь вдруг поднесла к ее рту маленький шарик со вкусом трав, и следом губ коснулась кружка с теплым чаем. Люба жадно пила до тех пор, пока не исчезли и кружка, и рука. Она догадалась, что это был китайчонок Ли. Он не присутствовал при истязании и вообще не принимал участия ни в чем, жил отдельно в домике и редко появлялся в избушке. Она почувствовала облегчение, кровь перестала стекать и боль уменьшилась.

      Когда рассвело, на улицу вышел Василий. Широко зевнув и с хрустом потянувшись всем телом, он постоял, скрестив на груди руки и глядя на нее. Затем подошел к ней. Она закрыла глаза, надеясь, что он подумает, что она без сознания.

      Зрелище было ужасающим. Вся в синяках и ранах, она стояла пальцами в луже крови, в ногах валялось крохотное тельце ребенка.

      – Сдохнет, закопаешь в лесу, – сказал он, подозвав китайчонка Ли. – Выживет, пусть работает.

      Через некоторое время, взвалив на себя тяжелые рюкзаки, он и два китайца ушли. Ли снова дал ей проглотить с чаем зеленый шарик, затем снял ее с гвоздя и помог перейти в баню. Он затопил баню и принес ей одежду. Она не была в силах пошевелиться, все ее тело было сплошной раной, любое движение приносило нестерпимую боль, в глазах от боли тела и души стояли слезы. Хотелось отмыться от крови и грязи, в которую она была опущена, но не было сил.

      Однако шарик оказался поистине чудодейственным. Вскоре боль почти прошла, только головокружение усилилось. Люба постаралась вымыться. Ли принес мазь и смазал ее спину, все остальные раны она смазала сама.

      – Раны быстро заживут, если мазать их каждый час, – сказал он. Она с трудом оделась и легла на лавку. Ли принес ей травяного чаю и кусок лепешки.

      – Пей этот чай, и силы вернутся, – сказал он.

      – Зачем ты мне помогаешь? – слабым голосом спросила она его. – Он все равно убьет меня.

      – Я человек, – просто ответил он. – И, к тому же, врач.

      – Ты говоришь по-русски чисто, – удивленно заметила она, до сих пор слышащая только его китайскую речь.

      – Я закончил мединститут во Владивостоке.

      – Как сюда попал?

      – Гуй привел, это мой дядя.

      – Почему ты все это терпишь?

      – Моя семья должна дяде много денег за мое образование, и он велел мне отработать здесь. Еще год остался.

      – Откуда у тебя такие чудодейственные травы?

      – Это уже другая история. В Приморье много трав и растений, которые больше нигде не встречаются. Из них можно делать редкие по силе воздействия лекарства и яды, но у вас почти никто этим не занимается. Все ищут заморские лекарства, а своих больше, чем надо. Ты лежи пока, я сам все сделаю по хозяйству.

      – Дядя тоже издевается над тобой, а ты терпишь.

      – Я тоже сейчас раб, – спокойно сказал он. – Еще год отработаю на дядю, потом уйду и начну работать на себя. Если, конечно, нас всех здесь не схватят.

      – Чем