Брошенец. Зоя Константиновна Илькович

кто вырос в этих краях. А те, кто приехал, законно или незаконно дербанят ее богатства, не задумываясь над ее красотами. Тащат и тащат из тайги все, что могут, а все есть и есть….

      Но кто знает, какие тайны хранят в себе глухие уголки тайги, какие трагедии разыгрываются в ее дремучих недрах? Тайны уссурийских дебрей….

      – Почему она здесь? Почему так получилось, что сейчас она, жена известного бизнесмена, находится в рабстве у прошедшего многие тюрьмы мужика, среди уссурийской тайги, недалеко от китайской границы, без права уйти отсюда и даже без права остаться в живых? В условиях, которые трудно себе представить. Не знает, где она, и зачем она здесь, потому что вокруг однообразная тайга, две избушки и маленькая баня, и больше ничего. Она не знает, что с ее дочерями, бабушкой и мамой случилось за эти месяцы, пока находится здесь.

      Люба потрогала металлический ошейник, больно натиравший шею, и переложила цепь, которая не снималась с нее ни днем, ни ночью. В очередной, пожалуй, стотысячный раз попыталась перервать ее, но, как всегда за эти кошмарные два месяца, безуспешно.

      – Господи! Пошли сюда хоть кого-нибудь! Охотника, геолога, браконьера. Хоть кого, кто мог бы снять с меня эту цепь! Или дай мне крылья, чтобы унесли меня от этого ужаса!

      Как она ценила теперь это сладкое слово «свобода», как хотела ее и как любила!

      Люба еще немного посидела на крыльце и вошла в избушку. Сегодня явятся из далекого перехода ее мучители, Василий и три китайца. Собственно, мучителем был один Василий, остальным до нее не было никакого дела. Они пользовались тем, что она давала им: едой и чистой одеждой – вот и все. Она могла хоть сегодня умереть – они просто переступили бы через ее труп, как делали это с другими женщинами, которые до нее были убиты здесь за ненадобностью жестоким бандитом.

      Она снова вышла на крыльцо. Еда была приготовлена, трусы, носки и рубахи выстираны, и у нее еще оставалось немного времени, чтобы, грустно глядя на пролетавший высоко в небесной сини самолет, вернуться к своим тоскливым мыслям, к желанию вырваться отсюда, а главное, увидеть своих дочерей. Сердце печально сжималось от мысли о девочках. Вновь и вновь она задавала себе один и тот же вопрос: как вырваться из этого пекла, где царит торжество отсутствия всякой морали и человечности?

      Стал накрапывать небольшой дождик, но Любе не хотелось заходить в избушку. Чтобы не разрыдаться, она, глядя на заросли шиповника невдалеке и не видя их, стала плести вереницу воспоминаний.

      Юная девушка в возрасте семнадцатого лета с красивым именем Любовь, или просто Любаша Агеева стояла на самой верхушке невысокой сопки в тени двух старых деревьев, любуясь на распахнутую синюю даль. Отсюда ей виден был как на ладони их лагерь на месте старого военного аэродрома в заброшенной, привольно раскинувшейся между сопками деревеньке Филипповка. Между аэродромом и сопкой проходила единственная в этих местах трасса, которая через Барабаш уходила к границе с Кореей.

      Вокруг было тихо-тихо и как-то по-особенному нарядно. Дикие пионы, ландыши, кукушкины башмачки, цветущий багульник и прочие дикие весенние цветы уже отцветали. На смену им приходили другие, поскромнее, но тоже красивые и во множественном числе. Неуловимое обаяние из цветов, кустов, травы и деревьев обволакивало своей неприметной изысканностью и навевало мысли о ее сегодняшнем состоянии. Она была душой где-то внутри себя и старалась понять свои мысли, переживания и эмоции.

      Любаша смотрела вниз и наблюдала, как в лагере загорелся костер, как двигались фигуры ее одноклассников, теперь уже бывших, ведь только позавчера у них состоялся выпускной бал. Она посмотрела вправо, где находились старые домики у подножия сопки. Когда-то в этом селе несколько лет стояла воинская часть, где служил молодым лейтенантом ее дед. Здесь он познакомился с бабушкой, которая после окончания педагогического института приехала работать в соседний поселок Барабаш. Здесь родилась ее мама. Вскоре после рождения мамы воинскую часть расформировали, дедушку направили служить во Владивосток, выделив семье двухкомнатную квартиру.

      Когда Любочка была уже школьницей, дедушка привез ее сюда и показал, в каком домике была их комната. Вскоре после этой поездки дедушка заболел и тихо скончался в онкологической больнице.

      Отец Любаши тоже был офицером, но морским. А мама пошла по стопам бабушки и работала в школе, где училась Любочка, являясь одновременно классным руководителем ее и ее одноклассников. Которые, затарившись провиантом и решив после выпускных треволнений два дня отдохнуть душой и сердцем в Приморских окрестностях, сейчас весело перекрикивались внизу.

      Недолго длилось счастье полноценной семейной жизни ее родителей. Отец как-то внезапно стал чувствовать себя хуже и хуже. Диагноз был страшный: рак крови в результате облучения. Вскоре мама с Любашей и бабушкой остались одни. Мама осталась верна папе и больше не вышла замуж, работала и растила Любу. Так они и жили вдвоем в своей двушке, да бабушка имела свой небольшой домик на окраине Владивостока. Домик был примечателен тем, что находился почти на берегу моря, окнами выходил на залив, и во дворе росло множество цветов.

      В то время юная Люба, выросшая