.

закрепили соглашение рукопожатием. Алькор – ухмыляясь в седые усы, Кастар – с донельзя серьёзной миной.

      – А теперь иди домой и поспи часов десять. На тебе лица нет, – махнул рукой ректор. – Брысь!

      Кастар не заставил себя упрашивать. Стремительным шагомнаправился к выходу. Когда дверь за ним захлопнулась, Алькор опустился в кресло и устало откинулся на спинку.

      – Что скажете по этому поводу, Ханора?

      – Скажу, что ваш протеже приложит все усилия, чтобы сначала посмеяться над бедной девочкой, а потом и вовсе оставить её ни с чем.

      От пёстрого настенного ковра за спиной ректора медленно отделился полупрозрачный силуэт и двинулся вдоль окна, в свете заходящего солнца обретая человеческие черты.

      – Вы правы, а значит, нам нужно приложить все усилия, чтобы поддержать мисс Моррен.

      – Но ведь вы обещали не вмешиваться?

      – Верно. А вот вы такого обещания не давали…

      Профессор Юния подошла к столу и взяла в руки папку с личным делом Кассандры.

      – Считаете, что мы должны ей помочь?

      – Считаю, что мы должны помочь им обоим.

      ***

      В это время в студенческом пабе «Смотри в оба», на вывеске которого красовался циклоп с биноклем, царили гвалт и какофония. Дребезжали ударные, выли гитары, бармен с татуировкой на шее едва успевал выдавать сладкие коктейли и наскоро вытирать со стойки липкие капли. Повсюду толкался народ, а запах пота не могли перебить ни терпкий виенский табак, ни крепкий солод.

      Ариас чувствовал себя героем эпической битвы. Он ловко уклонялся от чьих-то рук, ног, голов, пробираясь между танцующими. В каждой руке он нёс по три большие кружки, наполненные янтарной влагой, и умудрился не расплескать ни капли. Друзья, рассевшиеся за длинным столом, встретили его благодарными воплями и мигом расхватали добычу. Ариас плюхнулся на диван, придвинул к себе покрытую холодной испариной кружку и сделал несколько жадных глотков. Как же хорошо!

      – Представляешь, братец, ребята говорят, кто-то пытался поджечь посольство Скрамтории в Готтергеме. – Кассандра принялась пересказывать всё, что обсуждали в его отсутствии. – Кинули в окно «всполох». Хорошо, что обошлось без жертв!

      – И это не единичный случай, – важно закивал Клайд, который даже в паб заявился при галстуке и в шерстяной жилетке. – Но меня куда больше тревожит поведение наших правых. Вчера в Готтергеме перегородили не только центральный проспект, но и железную дорогу! Я два часа не мог уехать домой, ждал, пока закончится митинг.

      – Всё никак успокоиться не могут. – Веласско так и не понял, кто именно это сказанул. – Столько шума из-за одного упавшего дирижабля…

      – Вообще-то, там был мой кузен! – вскинулась Санди. – Брат Ариаса, и его жена, и ещё…

      – Ребят, ну, может, хватит уже про политику? – заныла чья-то намарафеченная пассия. – Сколько можно! Одно и то же!

      – А я их поддерживаю! – перебил Оскар, их общий университетский друг, а ныне зануда, вечно трындящий о курсе валют. –