Прыжок в сказку. Сборник рассказов. Сергей Кулагин

крестница, а всё трусики виноваты ваши!

      – Однако странные рассуждения: ну, поплавились у вас предохранители, ну немного повздорили-поспорили-поговорили, но при чём же здесь трусики. Вот заметьте, ко мне вы без них, то есть с ними в руках пришли, а пёрло из вас зоной как новогодний фейерверк!

      – Не тебе, маслобой, меня зоной попрекать! – оскалилась она. – Говори, извращенец, чем трусы натёр?!

      – Я?! Натёр?! Помилуйте, Клавдия, это уже не смешно. Если уж начистоту, какой дурак копеешные слипы чем-то натирать будет? Хорошо, что при примерке не порвались. Матерьяльчик дрянь!

      – Натёр, чтобы поиздеваться! Я, как только их напялила – чуть по соседям секса просить не побежала, еле скинуть успела.

      – Экая вы горячая женщина…

      – Наркотические трусы! Или, может, ты их конским возбудителем пропитал?! – и опять мне кулаком в нос тычет.

      Вижу, спорить бесполезно. Говорю:

      – Хорошо. Согласен на возврат товара. Только без фирменной упаковки не приму.

      Тут она коробочку из сумки достаёт и в лицо мне швыряет.

      – Подавись!

      – Теперь всё в порядке. – Взял с тумбочки кошелёк. – Получите ваши две тысячи рублей.

      А подлая зэчка мне пальцем грозит:

      – Нет, баклан, алтушками не отделаешься. А за моральный ущерб?

      – Хорошо, – вздыхаю. – Возьмите три.

      – Опозорил честную девочку и копейками отделаться хочешь?

      – Помилуйте, не пятёрку же вам давать?

      – Нет, не пятёрку – пятьдесят штук гони!

      Я аж дара речи лишился.

      – Вы в своём уме? У меня таких денег нет.

      – Придётся найти, – и нехорошо улыбается.

      – Знаете, Клавдия, – строго говорю. – Вы, наверное, по своей Академии стосковались? Если немедленно не покинете мой дом – позвоню в полицию.

      – Нечем звонить будет, бесогон, когда Ибрагим тебе руки вырвет. – И дверь толкает. А за дверью громила небритый стоит.

      – Зачэм сэстру мою обыдел? Сэйчас убывать тэбе буду.

      Короче, отдал я налётчикам деньги. Наскрёб сорок четыре тысячи, больше не было. Думаю, нужно сообщить органам о вымогателях, не дарить же такие деньжищи. Только когда мои кровные вернут – неизвестно. Остался ты, Автоном, без гроша на Новый год. И такая тоска меня взяла, хоть волком вой. Сел на кровать, верчу коробку из-под труселей и вдруг понимаю, что не «фирменная» наша вещица, что Илюха с дружками в подвале шлёпают – незнакомая. И иероглифы на ней не китайские, а японские. Объёмные такие, приятные на ощупь. А самое удивительное, понимаю, что написано, словно в моей голове онлайн-переводчик заработал:

      «Избранница! Амэ-но Удзумэ – Фея луны, богиня счастья, любви и радости, дарит тебе волшебство. Надень, и фонтану твоих наслаждений позавидуют небожители».

      Что за наваждение? Какой ещё фонтан? Может, и правда трусы какими-нибудь возбуждающими феромонами пропитали?

      Не знаю зачем, но надел я на себя эти розовые слипы. И что