Из непечатного…. Игорь Райбан

не «китайской», а сделанной из какой-то херни.

      Клей «момент», подклеивание подошв, мало помогали.

      Сапожки от весенних луж и таяния снега, разваливались на глазах, превращаясь в нечто бесформенное и уродливое.

      Мне надо было только протянуть до лета, там уже будет сухо и тепло, можно ходить хоть в тапочках.

      Что делать? Не жалиться ведь снова маме, у нее были свои проблемы, как не было снова и денег на новую обувь.

      Хотя, она потом сходила на рынок, дабы устроить скандал и вернуть деньги, но того южанина давно уже след простыл.

      Тогда я решился: после выкидывания в мусорку этих злосчастных сапожек, от ушедшего отчима, как бы в наследство, достались резиновые болотные сапоги, черного цвета.

      Они бесполезно хранились в кладовке.

      Отрезал их ножницами по щиколотку, чуть выше.

      Так и носил это самодельное изделие, до лета.

      Представляя себе в уме, что они обычные туфли.

      Хотя они выглядели как простецкие галоши.

      Размер был великоват, приходилось одевать шерстяные носки.

      В тепле всё потело и прело, на морозе скользило, как на коньках.

      А летом я надел, родные кирзовые ботиночки.

      Со шнурками, с латунными гвоздиками на подошве.

      Которые вскоре стали малы.

      *

      Третье желание.

      Он сломал окурок об пепельницу, которая ему служила опустошённая сигаретная пачка.

      – И как тебе это? Последняя? – осведомился откуда-то невидимый голос.

      Он снова почему-то окутался дымом, на этот раз от потушенной сигареты.

      Она действительно оказалась последней в той пачке.

      Во рту появился жесткий привкус, как от выпущенной пули в цель.

      – Зачем?

      – Так надо.

      – Всё идёт на меня войной.

      – Всё?

      – Да, абсолютно всё. Я в этом уверен.

      – Тогда хочешь сесть на электрический стул?

      – Мне все равно.

      – А ты вспомни; может три желания?

      – Они помогут?

      – Не знаю, только спросил. Так положено.

      – Я хочу умереть, прямо и сейчас.

      – Так-с, секундочку….

      Пред его глазами промелькнула жизнь: когда кто-то приставил к виску ствол револьвера, как много не сделанного.

      – Стойте! да подождите! мое второе желание – не умереть, сейчас.

      – Так-так, что ж. Выполнено.

      – А третье?

      – Ничего. Пусть всё остается как есть.

      – Как есть?

      – Именно, как есть. Пускай оно всё остается.

      – Что ж исполнено. Иди, гуляй, смотри: все как ты захотел, в третьем желании. Только немного изменил, для тебя.

      *

      – Наташа?!.. ты?

      Девушка в нарядном сарафане шла ему навстречу.

      – Это я. А что? Не узнал?

      Она смешно сморщила носик, как умеют только делать одни женщины.

      – Но я, ведь ты… кладбище, морг, поминки….

      – Дурачок, но это же я! Ты что ли забыл, что