Ярость. Карин Слотер

крошка, он не сделал ничего плохого! – успокоила ее проститутка. – Он спас меня от того засранца на автомойке.

      – От которого? – спросила Робин, продолжая пылать взрывоопасной злостью. То, как она смотрела на Джона, говорило, что она еще не определилась в отношении его, и рука ее по-прежнему находилась в сумочке, сжимая то ли баллончик с перцовым аэрозолем, то ли молоток.

      – От которого? От которого? – сказала шлюха, очень точно сымитировав Рея-Рея. – От того худого ниггера, который вечно повторяет все по два раза. – Она посмотрела на Джона. – Она моложе и понравится тебе, верно, дорогой?

      Джон почувствовал, как все тело напряглось.

      – Нет, я не совсем это имела в виду, – сказала она, погладив его по спине, словно успокаивала ребенка. – Послушай, Робин, сделай мне одолжение. Он и вправду спас мою задницу. Сделай ему «пятьдесят на пятьдесят».

      Робин уже открыла рот, чтобы ответить ей, но Джон перебил ее. Он быстро поднял вверх руки и сказал:

      – Нет, все в порядке.

      – Я всегда рассчитываюсь по своим долгам, – настаивала проститутка, – будь то любезность от незнакомого человека или какая другая хрень. – Глаза ее скользнули на машину, заезжавшую на стоянку перед магазином. – Блин! Это мой постоянный клиент, – бросила она, ладонью вытирая кровь под носом.

      Заскакивая в автомобиль, она помахала Джону рукой и что-то крикнула – что именно, он не разобрал.

      Джон смотрел на отъезжающую машину, чувствуя, что Робин не спускает с него глаз. Это был тот же стальной взгляд, что и у копа: чего, черт побери, можно ожидать от этого типа и куда нужно врезать, чтобы поставить его на колени?

      – Я ей не подмена в смысле трахаться, – сказала она.

      – Не беспокойся об этом, – ответил он, снова предупредительно поднимая руки. – Правда.

      – Что, – спросила она, – ставишь себя слишком высоко, чтобы платить за это?

      – Я этого не сказал, – возразил он, чувствуя, что краснеет.

      Еще пять или шесть проституток открыто прислушивались к их разговору, и по их изумленным лицам он понимал, что его член в их глазах с каждым мгновением становится все меньше и меньше.

      – К тому же, – добавил он, – мы вообще не говорили о том, чтобы платить за это. – И пока Робин не успела вставить что-то свое, продолжил: – Я просто оказал ей любезность.

      – Мне ты никаких любезностей не оказывал.

      – Тогда от тебя ничего и не требуется, – сказал он, поворачиваясь, чтобы уйти.

      – Эй! – взвизгнула она. – Куда это ты пошел?

      Он обернулся на крик. Она явно играла на толпу. Он почувствовал, что член его сжался еще больше.

      Стараясь совладать со своим голосом, он спросил:

      – Что еще?

      – Я сказала, не уходи от меня, придурок чертов!

      Джон покачал головой, думая, что день этот выдался хуже некуда.

      – Так ты все-таки хочешь сделать это? –