Повелитель мух (сборник). Уильям Голдинг

удобопонятный и упорядоченный – ускользал куда-то. Раньше все было на месте, и вот… и корабль ушел.

      У него вырвали рог, и голос Хрюши заорал пронзительно:

      – Я ни за каких за духов не голосовал!

      Он рывком повернулся к собранию:

      – И запомните.

      Слышно было, как он топнул ногой.

      – Кто мы? Люди? Или зверье? Или дикари? Что про нас взрослые скажут? Разбегаемся, свиней убиваем, костер бросаем, а теперь еще – вот!

      На него надвинулась грозная тень.

      – А ну, заткнись, слизняк жирный!

      Завязалась мгновенная стычка, и вверх-вниз задергался мерцающий в темноте рог. Ральф вскочил:

      – Джек! Джек! Рог не у тебя! Дай ему сказать!

      На него наплывало лицо Джека.

      – И ты сам тоже заткнись! Да кто ты такой? Сидишь, распоряжаешься! Петь ты не умеешь, охотиться не умеешь…

      – Я главный. Меня выбрали.

      – Подумаешь, выбрали! Дело большое! Только и знаешь приказы дурацкие отдавать!.. Много ты понимаешь!

      – Рог у Хрюши.

      – Ах, Хрюша! Ну и цацкайся со своим любимчиком!

      – Джек!

      Джек передразнил злобно:

      – Джек! Джек!

      – Правила! – крикнул Ральф. – Ты нарушаешь правила!

      – Ну и что?

      Ральф взял себя в руки.

      – А то, что, кроме правил, у нас ничего нет.

      Но Джек уже орал ему в лицо:

      – Катись ты со своими правилами! Мы сильные! Мы охотники! Если зверь этот есть, мы его выследим! Зажмем в кольцо и будем бить, бить, бить!

      И с диким воем выбежал на бледный берег. Тотчас площадка наполнилась беготней, сутолокой, воплями, хохотом. Собрание кончилось. Все кинулись врассыпную, к воде, по берегу, во тьму. Ральф почувствовал щекой прохладу раковины и взял рог из рук у Хрюши.

      – Что взрослые скажут? – крикнул опять Хрюша. – Ну погляди ты на них!

      С берега летели охотничьи кличи, истерический хохот и полные непритворного ужаса взвизги.

      – Ты протруби в рог, а, Ральф.

      Хрюша стоял так близко, что Ральф видел, как блестит уцелевшее стеклышко.

      – Неужели они так и не поняли? Про костер?

      – Ты будь с ними твердо. Заставь, чтоб они тебя слушались.

      Ральф ответил старательно, словно перед классом теорему доказывал:

      – Предположим, я протрублю в рог, а они не придут. Тогда – все. Мы не сможем поддерживать костер. Станем как звери. И нас никогда не спасут.

      – А не протрубишь – все равно мы станем как звери. Мне не видать, чего они там делают, но зато мне слыхать.

      Разбросанные по песку фигурки слились в густую, черную, вертящуюся массу. Что-то они там пели, выли, а изнемогшие малыши разбредались голося. Ральф поднял к губам рог и сразу опустил.

      – А главное, Хрюша: есть эти духи? И этот зверь?

      – Конечно, нету их.

      – Ну почему?

      – Да потому, что тогда бы все ни к чему. Дома, улицы. И телевизор бы не работал. И все бы тогда зазря. Без смысла.

      Танцевали и пели уже далеко,