Пока ты видишь меня. Пак Хён Джу

утешению Чхоля. Она положила свою размытую руку на сухую ладонь старика, дыхание которого только-только стало ровным. Она что-то пробормотала, возможно, на прощанье, но Хан, находившийся рядом, сделал вид, что ничего не слышит, и ни один мускул на его лице не дрогнул.

      – Чхоль, я пойду в эту сторону, а ты спаси кого-нибудь другого.

      Я крикнул эти слова Чхолю, пристально смотревшему на душу женщины, как бы прося его опомниться. Он странно вздохнул и поправил солнцезащитные очки. На его лице почему-то отражалось беспокойство, он взглянул на мужчину средних лет, у которого была довольно сильно повреждена нога. Для него тоже врата в потусторонний мир не были открыты полностью. Там смутно виднелась его жизнь – тяжелая, без семьи, полная попыток заработать себе на пропитание. Эту катастрофу он пережил, но теперь всегда будет хромать.

      – Хён, как закончим, давай-ка выпьем по рюмашке, – позвал меня Чхоль, поправляя свои рыжие волосы.

      – Давай для начала закончим побыстрее.

      – Ладно, бессердечные вы засранцы.

      – Чхоль, возьмите себя в руки.

      Вдруг Хан, который расстегивал пуговицы пальто, повернулся к Чхолю. Оно сильно испачкалось, пока он переносил старика в относительно безопасное место.

      – Вы – жнец потустороннего мира. Ваше ненужное признание им ни в малейшей степени не поможет. Они просто живут той жизнью, которую выбирают, и должны будут принять последствия. Нет никаких причин, чтобы вы одобряли этот выбор. Такое внимание действительно бесполезно.

      – Какая разница, обращаю я внимание или нет? Разве это не мой выбор? Хватит. Ты делай свою работу, а я буду делать свою! – крикнул со злостью Чхоль, а затем сел на своего алого коня и направился к мужчине средних лет. Так они и ссорятся при каждой встрече. Хану, похоже, такое поведение Чхоля было не по душе, поэтому он нахмурился.

      – Хён, вы тоже думаете так же, как Чхоль?

      Он набросил снятое пальто на старика. Это действие продиктовано простой работой или заботой?

      После небольшого раздумья я с опозданием ответил:

      – Конечно же нет. Я думаю, нет никакой нужды жалеть людей. Им не нужны ни сочувствие, ни одобрение. Может быть, такое мышление даже приводит к тому, что их целостность нарушается.

      – Тогда почему вы помогаете тем, кто решил покончить жизнь самоубийством? Если нет приказа сверху, как сейчас, в этом деле совсем необязательно помогать.

      – Я как раз только что об этом жалел. И зачем только я помог? Кажется, будто меня ждут неприятности. Ладно, хорошей тебе работы.

      Я схватил поводья белой лошади и направился к живому человеку. Женщина, которая и без того была миниатюрной, казалась еще меньше, потому что сидела на корточках и горбилась. Морщины, образовавшиеся вокруг ее крепко зажмуренных глаз, были полны отчаяния.

      Почему же я помогаю тем, кто решил покончить с собой? Такой вопрос я задал себе, когда осторожно толкал руками стену, которая, казалось, должна была вот-вот рухнуть. Для самоудовлетворения? Из-за гордости за спасение