Пока ты видишь меня. Пак Хён Джу

и теперь напоминала спину черепахи. Даже издалека мы ясно видели спешные движения людей по исказившейся земле.

      К счастью, поскольку было раннее утро, людей оказалось меньше, чем обычно, но все равно их было не так уж и мало. Дорогу начали перекрывать, а люди из соседних зданий поспешно эвакуировались.

      – Сегодня этот мир покидает больше людей, чем я думал, – пробормотал Хан, постукивая пальцами по своим очкам без оправы. С их помощью он рассматривал, сколько людей, чьи врата были широко распахнуты, нужно направить в мир мертвых. В наше время редко когда так много людей умирает одновременно.

      – Ничего не поделать. Это не что иное, как их выбор.

      Я тоже поправил очки и посмотрел на обломки рухнувшего здания. Большинство людей погибли, и их врата были широко распахнуты, но также я увидел среди них и несколько человек, у кого они были закрыты. Выжившие. Их было так мало, что можно было пересчитать по пальцам максимум двух рук. Поэтому глава филиала Пхунпэк доверил их защиту только мне, Чхолю и Хану, а другим жнецам поручил вести души в мир мертвых.

      – Идемте, нужно отвести их в место, где здание еще не рухнуло.

      – Разве это не более сложная задача? Как мы можем вести за собой людей, которые нас даже не видят? Я оказался в Ханяне впервые за долгое время, а тут столько всего происходит.

      – Ханян? Земля за Четырьмя Великими Вратами[20] – это не Ханян, а Сеул, – усмехнулся Хан, а затем крепко взял поводья.

      Его черная лошадь с грохотом поскакала к рухнувшему зданию. Он в мгновение ока добрался до старика, мы последовали его примеру и схватили поводья.

      Несмотря на то что мужчина был пожилым, его жизненный путь еще не был окончен, а врата над головой не открылись. Рядом с ним лежала женщина средних лет, раздавленная насмерть обломками здания. Ее душа витала вокруг старика, который тяжело дышал и был на грани обморока. Как только Хан приблизился, она замахала руками, не давая ему подойти.

      [Он жив!]

      Похоже, женщина интуитивно почувствовала наше присутствие.

      [Папа еще живой! Говорю же, он жив!]

      Она повторяла эти слова раз за разом, плача, как ребенок, несмотря на то что по виду явно была средних лет. Выходит, она дочь этого старика. Я мельком услышал, как Чхоль с сожалением цокает языком.

      – Я знаю, уйдите с дороги.

      Хан, сохраняя бесстрастное суровое лицо, оттеснил душу женщины. Наверняка от кончиков его пальцев поднялся холод, но он и бровью не повел, как будто это было чем-то привычным. Женщина в замешательстве провела по воздуху руками, но затем схватилась за подол черного пальто Хана. Ее колени опустились на грязный пол, но, поскольку она уже была мертва, ее платье в цветочек совсем не испачкалось.

      [Заберите меня! Отец и без того настрадался, он ведь только и живет тем, что гордится, как хорошо устроились его дети…]

      Когда она говорила о детях, в ее голосе послышалась мольба, словно в горле стоял ком, хоть она и была уже мертва. Но Хан не был достаточно дружелюбен, чтобы сказать

20

Четверо Великих Врат (кор. 사대문) – четверо ворот, расположенных в центре Сеула, показывают его границы в более древние времена.