Красная Шапочка выходит на охоту. Наталья Лакота

я сунула руку в карман передника и извлекла фарфоровый флакончик в незабудках:

      – Действительно, вот же он. А я везде ищу. Как будто специально прятался, маленький негодник!

      – Не очень убедительно, – сказал он.

      – Не очень? – переспросила я.

      Он покачал головой.

      – Тогда придется сказать вам правду, – ответила я, вздохнув.

      – Это точно будет именно она? – спросил граф.

      – Правда? – уточнила я.

      – Да, – он не торопился отходить от двери, преграждая мне путь. – Мне хотелось бы услышать ее. Правду.

      – Согласна с вами, – снова вздохнула я. – К чему лгать? Я просто осматривала замок, чтобы убедиться, что мадемуазель попала в хороший дом, к благородным людям, которые… – я сделала шаг вперед, но граф Лагар и не думал посторониться, – которые не будут удерживать бедную девушку насильно.

      – Это вы обо мне? Это вас я насильно удерживаю?

      – Если нет, тогда дайте дорогу, – я улыбнулась и склонила голову к плечу, поигрывая тростью.

      Он посторонился, пропуская меня, я сделала книксен и хотела уйти, но граф Лагар вдруг спросил:

      – У вас странное имя – Медхен.

      – Это не имя, – ответила я, уже оказавшись в коридоре. – Так зовет меня мадемуазель, на заграничный манер. Мы долго жили в Саксонии, она нахваталась там разных забавных словечек.

      – Что оно означает?

      Я оглянулась через плечо:

      – Вам это так интересно?

      – Изнываю от любопытства, – заверил меня граф. – С вашей мадемуазелью все понятно – «АМG», а вот часть белья в багаже помечена «МJV». Что бы это значило?

      Я повернулась на каблуках так резко, что юбки поднялись колоколом:

      – Вы рылись в нашем багаже? В нашем белье?

      – Я просто хотел убедиться, что в наш дом заявились настоящие благородные девицы, а не разбойницы с большой дороги, – абсолютно не смутившись ответил мне граф.

      – Убедились? – спросила я ледяным тоном.

      – Вполне, – кивнул он. – Нашел толстенный молитвослов, зачитанный чуть ли не до дыр. Вы так набожны, мадемуазель МJV?

      – Да. И вам бы тоже не помешало чуток набожности и покаяния. С вашего позволения! – я сделала еще один книксен и почти побежала по коридору.

      Я вошла в гостиную и передала капли Анне-Ми. Та сразу почувствовала неладное, но не выдала подозрений ни словом, н взглядом. Продолжая болтать с Саломеей, она накапала в бокал капель и выпила, состроив страдальческую гримаску:

      – Ах, этот сплин меня убивает! Мне помогает только прогулка. Вы не желаете прогуляться?

      – Я уже говорила вам, – сказала Саломея, по-змеиному прищуривая глаза, – что с некоторых пор прогулки по Ардешу весьма небезопасны.

      – Вы о волках? – округлила глаза Анна-Ми. – Но они ведь нападают только ночью, а сейчас – ясный день!

      – Волки в Ардеше настолько потеряли страх, что стали нападать и днем, – ответила Саломея. – Я бы посоветовала дождаться, когда