Красная Шапочка выходит на охоту. Наталья Лакота

, ради всего святого! – Анна-Ми попыталась перекричать завывание ветра. – Если я сейчас не согреюсь и не переоденусь в сухое…

      Не дослушав ее причитаний, я требовательно постучала набалдашником трости по воротам и поправила очки. Я не меньше Анны-Ми мечтала о сухой одежде и блаженном тепле очага, хотя и не жаловалась, но больше всего меня занимало, кто нам откроет. Сжав трость до боли в пальцах, я была готова к любой неожиданности. Сейчас распахнется дверь… сейчас…

      Нам открыли не сразу, а когда открыли – не торопились впускать.

      – Доброй вам ночи, мадам, – сказала я, увидев за дверями важную старуху в чепце, державшую свечу. – Моя госпожа – мадемуазель Анна-Ми Грабянка просит принять ее на ночлег. Наша карета сломалась за две мили отсюда, мы шли пешком, промокли, продрогли и очень устали.

      – Откуда я знаю, что она – та, за кого себя выдает? – подозрительно старуха. – Вы обе больше похожи на нищенок.

      – Вот так новости! – изумилась я недовольно, придержав ногой дверь, чтобы старухе не вздумалось ее захлопнуть. – А на кого мы должны быть похожи в такую погоду? Ваши хозяева вряд ли будут довольны, узнав, что вы держите благородных девиц на пороге, когда молнии так и сверкают.

      – Благородных девиц? – скривилась старуха.

      – Посмотрите на мой чемодан, – сказала я сурово, – он окован серебром. Что на это скажете?

      – Что вы его украли, – парировала старуха.

      – Ну, довольно, – я решительно толкнула ее, проходя вперед, а следом за мной прошмыгнула дрожащая Анна-Ми. – Мы заплатим за ночлег, если господа в этом доме не спешат проявить гостеприимство!

      – Не сердитесь на Пульхерию, – раздался из темноты коридора мужской голос – низкий, звучный, хорошо поставленный, как у оперного певца, но холодный, как вот этот дождь, под которым мы только что брели. – Она немного переусердствовала, охраняя наш покой.

      – Я – дочь бальи из Лозера, – произнесла Анна-Ми нежно и жеманно. – Неужели я и моя спутница похожи на злодеек?

      – Злодеи никогда не похожи на злодеев, – сказал мужчина и подошел к старухе, став видимым для нас.

      Анна-Ми тихо ахнула и поспешила поправить шляпку, которая приняла особо унылый вид – чучело птицы завалилось набок, лента повисла тряпкой, и только восковые незабудки весело топорщились на тулье. Что касается меня, я первым делом обратила внимание на трость, которую мужчина держал в руках – совсем, как я. Только у моей трости набалдашник был из черного оникса, а у него – из серебра. Я сдвинула очки на кончик носа, чтобы лучше видеть, потому что смотреть сквозь стекла для меня было равносильно тому, что смотреть сквозь печные заслонки.

      Понятно, почему у Анны-Ми перехватило дыхание – я никогда не встречала столь впечатляющего мужчину.

      – Позвольте представиться, – он поглаживал серебряный набалдашник и рассматривал нас очень, очень внимательно, а потом еле заметно усмехнулся – надо думать, мы и вправду представляли сейчас забавное и жалкое зрелище. – Мое имя – Рауль Лагар, – представился он, – тринадцатый граф Лагар, к вашим услугам. Следуйте за мной, милые дамы, провожу вас к камину. Вы согреетесь, а Пульхерия приготовит комнату. Я возьму свечу, – он взял свечу из рук старухи и поднял повыше.

      Несомненно, перед нами стоял самый красивый мужчина на тысячу миль вокруг. Все в нем пленяло, и даже я – маленькая провинциалка – не могла не оценить эту красоту и не восхититься ею. Граф Лагар был очень высок и одет в черное, только кружевное жабо белело, подчеркивая нетипичную для аристократа смуглость кожи. Но загар ничуть не портил точеные черты – резкие, как у мраморной статуи, но гармоничные, как на полотнах художников в королевском соборе. Темно-русые волосы спадали на плечи беспорядочными кольцами и явно были его собственными, а не париком. В каждом слове, в каждом движении и жесте месье Лагара было королевское благородство. Рядом с ним я ощутила себя полнейшим ничтожеством и почти возненавидела его за такое унижение, хотя, конечно же, он ни в чем не был виноват.

      Наши взгляды встретились, и я вдруг увидела, как вспыхнули глаза графа. Скучающее выражение пропало, словно он увидел во мне что-то интересное. Но что? Я и правда выглядела сейчас, как уличная бродяжка.

      Его взгляд испугал меня и взволновал одновременно, а ведь я считала, что давно ничего не боюсь. Что-то странное, неизвестное мне и в то же время древнее, было в этом взгляде… Я быстро поправила очки, чтобы развеять наваждение. Может, мне просто показалось?

      – Прошу сюда, – сказал граф, гостеприимно указывая рукой.

      Я перехватила чемодан и пошла вперед, старательно прихрамывая и опираясь на трость. На самом деле обе мои ноги были здоровы и резвы, но я уже давно прибегала к этой уловке – удобнее казаться слабее, чем ты есть на самом деле, и это объясняло, почему я всегда ношу с собой трость.

      Не прошло и получаса, как мы обогрелись у огня, выкупались и переоделись в сухое. Старуха Пульхерия притащила вполне сносные женские платья. Анна-Ми тут же принялась вызнавать, кому они принадлежат – жене хозяина?

      – Господин граф не женат, – ответила служанка