Война становится привычкой. Сергей Бережной

военкомата: прознал о нём военком, вот и направил наряд на задержание. Военкоматовские – мужики местные, историю его знали, как «Отче наш», потому оставили лазейку: окно блокировать не стали, громко в дверь стучали, говорили, зачем пришли.

      «Пятисотый» рванул через окно, они для порядка пальнули пару раз в воздух и ушли со спокойной совестью, а он, отсидевшись несколько дней у друзей- товарищей, решил уйти в Россию. На переходе погранцы сверили его паспорт с каким-то списком и двинулись к нему, но он ждать не стал и опять дал дёру. Повезло, ушёл, да только на другой день сам явился к погранцам сдаваться. Те передали его в комендатуру к остальным трём десяткам «пятисотых»: ждут, когда за ними приедут из части.

      Жена каждый день воет под окнами комендатуры и умоляет отпустить его. Он уже ничего не просит – смирился. Такие, сломленные, погибают в первую очередь: внутренняя обречённость пулю или осколок притягивают.

10

      Две короткие истории, а знаю подобных ещё с дюжину. Осуждать не берусь – слабость достойна сожаления, а не осуждения. И всё же…

      А вот Паша из госпиталя сбежал обратно в полк. Даже в отпуск не поехал, хотя своих жену, троих дочек и двух пацанов любит безумно. На вопрос: почему вернулся до срока, ответил просто, без патетики: эту войну должен закончить он, не оставляя её своим детям.

      Когда рассказал ему про первых двух, Паша не осудил, лишь пожал плечами: бывает, слабые они, хотя, может, и пройдёт. А вообще бабы виноваты: они делают мужика слабее. Особенно если хочется оправдать свою слабость.

      Вторая декада

1

      Этой поездки не должно было случиться, но случилась, порушив запланированное на неделю: укры вместе с кассетными снарядами применили химию и надо было срочно доставить противогазы в Житловку. Почему в полку их не оказалось – даже не спрашивали: какая разница почему, если их нет в полковой природе. Может, зам по тылу не подсуетился, может, начальник химслужбы полка лоханулся, может, какой-нибудь товарищ прапорщик загнал на барахолке, но противогазов нет. Нет от слова совсем! Вообще-то, противогазы – это так, призрачная защита в данном случае, когда даже не знаешь, отчего защищаешься. Туда бы сначала специалистов – пробы взять, состав химии определить, инструктаж, как действовать и чем защищаться, но у нас опять всё через одно место…

      Остальное нанизывали, как колечки на стержень пирамидки: три беспилотника, антидроновое ружьё, маскировочные сети, генератор, стиральная машина «малютка», сбрасыватели (для беспилотников), ТР (трубы разведчиков), антитепловизорные накидки (одеяла), пять баллонов резины на машину, трёхлитровую банку мёда, генератор, «Теймуразова мазь», сухой душ, репелленты и кое-что по мелочам.

      Витин «ларгус» даст фору грузовику, потому что втиснули всё собранное. Немыслимо!

      Подъём в два часа ночи, потом база, погрузка, выезд в четыре утра, до самой дальней точки 627 километров. Расчётное время прибытия – одиннадцать тридцать. Опоздали всего… на две