Война становится привычкой. Сергей Бережной

сиденья для Светланы Владимировны: она сопровождала адресные посылки в Горловку, не доверив столь ответственное задание нам. Возмутительно, конечно, но что хочет женщина, то хочет сам Господь. Хотя нет, он тоже ошибается и порой в недоумении от напора и решимости женщины. Тем более если эта женщина – Светлана Владимировна Горбачёва, экс-федеральный судья первого квалификационного класса (целый генерал), почти полгода пролежавшая после травмы позвоночника, стержневая, с железной волей, необыкновенной доброты и совестливости, а ещё бесстрашия.

      Разбились на две группы с разными задачами и логистикой, но до Луганска – вместе. Вообще-то уже не раз убеждались, что в дальней дороге лучше идти парой: нередко приходится реализовывать принцип взаимовыручки. Так и в этот раз – три с лишним часа потери времени на ремонты «буханки». Хорошо хоть рядышком с Вейделевкой, где нашёлся свой Левша, а заодно магазин запчастей.

      Экипаж «буханки» – Евгений и Дмитрий Бакало (отец и сын) и Александр. У нас привычный – мы с Витей Носовым да Светлана Владимировна. Конечно, моряки были суеверными чудаками, придумав, что раз женщина на корабле – жди беды. Это просто совпадение, что машина стала ломаться после первых двухсот километров: Светлана Владимировна здесь, конечно же, ни при чём.

      В Луганске расстались с Женей Бакало и его командой: у них в плане были Северодонецк, Рубежное, Боровое, а у нас Первомайск, Попасная, артдивизион, штурмовая бригада «Волки», 200-я арктическая бригада, дерущаяся за Соледаром… Короче, дан приказ ему на запад, ей в другую сторону…

      Хоть и с запозданием, но успели что-то сделать засветло, «отработали» горловский госпитальный груз, коробки с карандашами, красками, альбомами и прочей всячиной для луганских деток, ну и спецгруз для 39-го госпиталя 106-й десантной дивизии. Ну, а уже ночью передали тээрки[21], металлоискатель (гораздо эффективнее штатного армейского миноискателя), сети, «кикиморы» и тому подобное для миномётчиков и сапёров 2-го армейского корпуса.

      На следующий день по адресам разошлись сети, миноискатели, БПЛА, кое-что из снаряжения и «бытовухи». О команде Жени рассказ отдельный, но отработали они на пятёрочку с плюсом.

2

      Сегодняшний солдат нашей армии и прошлогодние мобилизованные – небо и земля. Во всём: по духу, по умению воевать, по сноровке, по стойкости. Да и держат себя иначе: спина прямая, в струночку, взгляд серьёзный, испытывающий, не затравленный и угасший, как осенью. Порой израненный весь, а с позиции не выгонишь. Белый от потери крови, сам жгут наложит, кое-как перевяжется – и за автомат. Его в госпиталь, а он обратно рвётся.

      Клещеевка стала уже нарицательной и проклятым местом, как прошлой осенью Терны, Васильевка, Невское. Хотя таких Клещеевок здесь более чем – и больших, и малых. И всё-таки в Клещеевке по-прежнему муторно: грохочет день и ночь, село ровняют артой, укры лезут на высотки упрямо, буквально по своим трупам, а наши упорно отбиваются. Вроде бы и слова схожие по значению – «упорно» и «упрямо»,

21

Тээрки – ТР, труба разведчика, ручной перископ.