Избранные сочинения в пяти томах. Том 1. Григорий Канович

там такого Переца знаешь?

      – Нет.

      – Видно, помер старик, – весело продолжал булочник. – Я когда-то у него работал, у окаянного. Ох и паразит был!

      Булочник еще что-то спросил про Переца, про этого паразита окаянного, но я его не знал. Я глядел на полки, уставленные всякими пряностями, кренделями и баранками, вдыхал райский запах корицы и изюма, судорожно глотал слюну и не стыдился этого. «Почему, – размышлял я, – за все вкусные вещи на свете надо платить, а всякая дрянь достается тебе задарма?» Булочник, должно быть, заметил, как у меня кадык ходит – ну точно поплавок удочки, когда рыба схватит наживу! – и протянул мне с полки крендель, обсыпанный сахаром.

      – Мельничная улица за водокачкой, – сказал я бабушке, вгрызаясь в крендель.

      – Ты попрошайка, – пристыдила меня старуха. – Теперь сбегай спроси, где эта водокачка, получишь еще один крендель.

      – Ну уж водокачка – не иголка. Ее мы и сами найдем, – сказал я и обернулся.

      Возле магазина, где продавали готовые пальто, взад и вперед расхаживал Пранас со своей рыбой.

      – Позови его! – сердито сказала бабушка, и ее взгляд пересек улицу. – Пропадет он один в городе.

      В витрине магазина торчал манекен без головы, одетый в шикарный костюм в полоску. Если бы ему приделали голову, он был бы как две капли воды похож на моего будущего учителя, парикмахера, господина Дамского.

      – Пранас, – сказал я, – бабушка знает человека, который купит у тебя рыбу.

      Пранас поначалу упирался, но в конце концов пошел с нами.

      Мы втроем плутали по городу, пока не наткнулись на развалины водокачки. На Мельничной улице жил единственный бабушкин родственник на свете – шапочник Элиазар, ее племянник.

      – Боже! Какая радость! – такими словами встретил бабушку племянник. – Мириам! Мириам! Беги сюда! Посмотри, кто к нам приехал!

      Жена шапочника, высокая грудастая женщина встретила бабушку с такой же шумной радостью, как и он.

      – Боже! Какая радость! – затрещала Мириам. – Кто это?

      – Моя тетя. Ее внук. А… это? – бабушкин племянник вдруг осекся.

      – Это – Пранас. Из нашего местечка, – сказала бабушка. – Он принес вам рыбу.

      – Вы к доктору? – спросила Мириам у бабушки.

      – К сыну, – сказала старуха.

      – В тюрьму, – добавил я.

      – Я и не знал, что мой двоюродный братец в тюрьме, – восхищенно сказал Элиазар и помог бабушке раздеться. Она сняла свой плисовый салоп, купленный в незапамятные времена, когда она еще была девушкой.

      – Он никого не убил, – успокоила бабушка своего племянника. То ли от жары, то ли от волнения на щеках у нее заиграл румянец, и старуха показалась мне даже красивой.

      – У каждого из нас своя тюрьма, – произнес Элиазар. – Он помолчал, поскреб в затылке и добавил: – Вы, наверно, проголодались?

      К ужину Мириам сварила рыбу. Мы с Пранасом пожевали немного, встали из-за стола и шмыгнули на улицу.

      – А деньги когда? – в упор спросил Пранас.

      – Какие деньги?

      – За щуку… за лещей… – сказал он и убежал.

      …К