Куда исчезают обычные люди?. Игорь Филатов

сходить?

      Сорокина и на этот раз умудрилась сохранить спокойствие, хотя внутри у неё уже начинало клокотать.

      – Это всё твои фантазии, – неожиданно внаглую заявила Васильева. – Никуда я не уходила и никому ничего не раздавала.

      – Странно мне всё это… – вздохнула Аня и отвернулась в сторону окна. – Мы с тобой вроде дружили, друг другу помогали, какими-то секретами делились… Дружеские подколы? Так они на то и дружеские – иначе на этой работе с ума сойдёшь, – она вернула расстроенный взгляд на собеседницу. – Что случилось-то?

      – Просто ты эгоистичная сука, которая думает только о себе, – как-то неестественно усмехнулась в ответ Танька.

      – Не пойму, что происходит, но чую, что-то происходит… – снова вздохнула Сорокина. – А пока я с этой хренью разбираюсь, чтобы тебе было не так сладко и весело, ознакомься, пожалуйста, вот с этим.

      Она нашла в смартфоне файл их разговора про пропавшую расписку, который заранее вырезала из общей записи, и отправила его Васильевой.

      – Если твой таракан опять начнёт чудить, я найду кому это ещё отправить – усекла?

      Татьяна нажала на воспроизведение и покраснела ещё сильней. Она набрала в грудь воздуха, готовясь выплеснуть наружу разрывающий её изнутри поток заковыристого мата, но Аня прижала указательный палец к своим губам и спокойно добавила:

      – Не надо, не усугубляй.

      Танька застыла с надутыми щеками и выпученными глазами, а затем выскочила из кабинета, изо всех сил впечатав дверь обратно в проём. Сорокина сморщилась от грохота захлопнувшейся двери, затем картинно изобразила у себя на лице удивлённое недоумение и вернулась к просмотру документов, привезённых, видимо, теперь уже бывшей подругой. Это был ответ о недвижимости, имеющейся в собственности у Борисовой, в котором обнаружились интересные факты. Во-первых, оказалось, что кроме известных двух квартир в этом же подъезде у неё есть ещё две. Судя по нумерации, одна была этажом выше той, в которой жил Антон, а вторая – этажом ниже.

      – Любопытно, что там?., – почесала Аня лоб и продолжила чтение.

      Во-вторых, вишенкой на торте красовалась квартира в Москве, причём в том же районе, что и почтовое отделение, индекс которого значился на открытках, отправленных Вере Николаевне в Лефортово.

      – Это уже что-то… – довольно пробормотала Аня. – Есть шанс, что там Борисова и жила – надо бы туда съездить и разузнать. Вот как раз завтра после встречи с Евой и заскочу, а если что, навру начальнику, что именно туда и ездила.

      Железные шкафы молчаливо согласились с её планом, и мысли девушки вновь вернулись к Таньке. В груди щемило от второго коварного удара за два дня. Совершенно непонятные и неожиданные развороты. Сначала Хромко, а теперь и Васильева – единственный человек, которого она могла назвать другом.

      – Почему? – спросила девушка у окна, но оно ответило только очередной порцией холодного воздуха, исходящего от ледяного стекла. Сорокина вспомнила такие же стеклянные, пустые глаза Васильевой, когда та кипела от необъяснимой внутренней ярости,