Казачья поляна. Алексей Полилов

штаны финкой, обнажив мускулистые волосатые ноги, и разворошил палкой муравейник – за дело, уважаемые.

      Когда уже готовившиеся к зимней спячке муравьи выслав разведку убедились в нападении на свою крепость, из глубин двинулись полчища насекомых, принявшихся свирепо рвать в темноте сучившее ногами тёплое тело. Уловив, что настал подходящий момент для беседы, Георгий слегка ослабил собеседнику кляп, предоставив возможность к общению, и, подсвечивая себе найденным в джипе фонариком, приступил к прояснению некоторых интересующих его моментов.

      Если убрать матерщину, ругань и угрозы сходившего с ума от укусов и касаний насекомых Жилы, то суть его ответов на заданные вопросы была такова: на фуру вот буквально вчера их навёл Бык, тот старший, которого Георгий упокоил за рулём. У Быка есть шмара, которая гадает на картах, с ней он делает расклады. В этот раз по картам вышло, что есть шанс кинуть лохов на бабки. Даже цифры там какие то были: три, пять и восемь. Фуру приметил сам Бык на стоянке, груз был смачный, водила один, всё в цвет. Пасли фуру от Тольятти, по дороге они с Быком и Рэмом решили не только груз забрать, но и саму фуру тоже, а водилу кончить. Потом груз толкают, фуру продают дагам, всем по доле, а Быку вдвое, за наколку. Про пассажира не знали и про охрану речи не было.

      Вот так всё просто. Ну, почти – оставалась неясность с гадалкой и картами, но этот момент уже не прокачаешь, следовало спрашивать у Быка, а он вон, окоченел совсем. Жила отвечал инициативно и даже несколько упреждая интерес Георгия, что в целом было объяснимо: на раздумья времени у него просто не оставалось, над всем доминировало желание избавить себя от этого ужаса, и как можно быстрее.

      Удовлетворившись полученной информацией Георгий заново закрепил собеседнику кляп и приступил к следующей ответственной процедуре – избавлению от улик. Почти рядом с берёзой, а стало быть и муравейником, был выворотень старой ели. Прямо под большой земляной плашкой корневищ виднелся конус углубления, напоминавший широкую нору. Георгий некоторое время поработал лопатой, расширяя естественное укрытие. Затем в эту яму сложил трупы, туда же кинул оба ТТ. Найденные в одежде личные документы и пластиковые банковские карточки сжёг, щедро смочив бензином. Тем временем Жила подозрительно затих, перестав дёргаться и обвиснув на своих путах. Осветив его увидел пену на лице и застывший тускнеющий взгляд – и этот отмучился.

      Последний раз посмотрев на яму, где лежали тела, Георгий принялся за трудоёмкий процесс. Нужно было перерубить пригнутый к земле ствол ели, поближе к комлю. Через десяток минут ударного труда ствол громко треснул, переломившись в месте рубки, и освободившийся от тяжелой вершины огрызок ели шумно встал в прежнее вертикальное положение, надёжно скрыв под корнями импровизированную могилу.

      Остальное закончат муравьи и грызуны. В том, что до весны никто сюда и носа не сунет, Георгий был уверен. Но на всякий случай прикинул, сколько у него времени при самом плохом варианте: