Договор на любовь. Дарья Белова

выглядит.

      – Дома тишина, а ты забилась в угол и чего-то ждешь. Я просил тебя без сюрпризов.

      И глаза мои рассматривает. Пальцами сдавливает подбородок, лицо мое к себе приближает. Дыхание такое жесткое, что режет кожу.

      Влад стал чаще дышать и то и дело на губы опускается. Господи, меня разрывает от ожидания. Что он сейчас сделает?

      Ударит? Или поцелует? Первое становится привычным. А второе…

      – Что со зрачками? – говорит почти в сомкнутые губы. Но даже так я чувствую вкус никотина. Влад курил. Много. Горечь проникает через клетки и оседает на языке.

      Но у меня нет никакого отторжения.

      – Ты принимаешь что-то?

      Молчу. Он считает, что я приняла наркотики? Поэтому себя так ведет?

      – Собирай свои вещи и проваливай, – рычит близко.

      Слегка отталкивает и отходит к окну. Плечи высоко вздымаются, как и широкая грудь. Руками за подоконник зацепился и с силой его сжимает. Того и гляди пластик треснет.

      Вот он – мой путь к спасению. Дверь открыта, нужно только быстро собрать свои вещи, и я буду свободна.

      – Ты подписал договор, Бессонов, – холодно отвечаю, – это значит, что ты обещал мне помочь.

      Теперь его очередь молчать.

      – Ужин где? Я голодный.

      – Какой ужин?

      – Я просил тебя в сообщении приготовить ужин, – раздраженно отвечает, – так сложно выполнить свои обещания?

      Концовку текста я помню смутно. Мне хватило только начала, где говорилось, что меня заперли. Выхода нет. Стены снова начали давить, а сознание плавилось как металл при тысяче градусов.

      – Я не умею.

      Вздыхает тяжело и поворачивается ко мне лицом. Руки скрещивает на груди, из-за чего его мышцы кажутся больше. Рисунки татуировки переплетаются. Мне видятся они клубком ядовитых змей.

      – Иди на кухню и ставь воду. Сейчас приду и помогу.

      Дважды просить не пришлось. Я пулей вылетаю из спальни. Его близость превращает меня в никчемную букашку. Аура у него какая-то дикая, животная и опасная.

      Делаю все, как он и сказал. Нервничаю. Постоянно кусаю ногти, заламываю пальцы. Места не могу себе найти. То проверяю, не закипела ли вода, то сажусь на стул и тут же встаю.

      Влад возвращается спустя время. На нем лишь черные спортивные штаны. И все.

      С меня словно разом снимают тысячи перцовых пластырей с кожей. Жжется все тело. Обвожу его взглядом как картинку карандашом. Слюны во рту становится больше, а горло пересыхает.

      По его волосам стекают капли воды и оставляют дорожки на спине и плечах. Бессонов только вышел из душа, а я так погрузилась в себя, что и не слышала шума в ванной.

      В воздухе запахло мужским гелем для душа. Морозным, свежем. На разгоряченную кожу оседает, что покрываюсь непрошенными мурашками.

      – На, шинкуй.

      Достает овощи из холодильника, некоторые подносит к носу и силой втягивает их аромат.

      Ухмыляюсь. Это выглядит… сексуально.

      – Ну и что встала? Шинкуй, значит, режь.

      Опускаю взгляд и иду к столешнице, где Бессонов отложил нужные