Двойная шутка.

Или дед! Он бы просто позеленел от злости. Он всю жизнь был убежденным анти… соци… листом.

      – Союза уже нет.

      – Но соци… лизм же где-то остался?

      – Где-то в других мирах.

      – Только деду это не говори, а то он потеряет смысл жизни! – Филипп тоже засмеялся, и так беззаботно, как умеют смеяться лишь дети или перебравшие актеры. – Дед был бы в шоке, узнав, что я кричал такое. Сейчас не та полити…тическая ситу…рация, сам понимаешь.

      – А что дед, вычеркнул бы тебя из завещания?

      – Нет, но был бы недоволен.

      – Неужели сказал бы «фак»?

      Филипп на секунду задумался.

      – Нет, скорее «проклятье».

      – Ля, я бы принци… пинально сделал наоборот.

      – Мама говорит, зрелые личности никогда не делают наоборот.

      – Лично я редко встречал зрелых личностей. Обычно это сначала ребенок, потом большой ребенок, потом переросток, а потом бац – и уже старик. Вот как твой дед.

      – Все равно с ним шутки плохи, – опасливо сказал Филипп. – Семья и так не в в-восторге от моего актерства.

      «Не в восторге» в переводе с королевского английского означало, что это считается чуть ли не позором.

      – Фил, а тебе никогда не хотелось, ну, пойти против системы? Сделать что-нибудь… типа, как грится, порвать шаблон? – спросил Алекс.

      – Иногда хотелось, – Филипп снова икнул. Собственно, он это и сделал – продолжил заниматься театром и после школы.

      Алекс пристально на него посмотрел. Мелькнувшая было идея показалась вдруг забавной. Он заговорщицки улыбнулся:

      – Ты думаешь о том же?

      – О туалете? – с готовностью подхватил Филипп. Он и сам не знал толком, сколько пинт уже употребил.

      – Да сколько можно, – Алекс перестал улыбаться – однако от идеи не отказался, о чем впоследствии не раз пожалел.

      Глава 3. Знакомство с книгами

      Алекс жил в четвертой зоне метро, на Док-роуд, на северном берегу Темзы, неподалеку от станции Бостон-мэнор. Это был район старых доков, окруженный водой. Раньше он назывался Старой Англией, и здесь был Брентфордский док, вокруг которого располагались склады, подъездные пути и погрузочные площадки. В шестидесятые годы его закрыли, как и другие доки вниз по Темзе, и его место заняли жилой квартал и гавань. В 15 минутах езды отсюда находился Хитроу, так что казалось шумновато.

      Квартира Алекса была в многоэтажке из так называемой новой застройки, которая ничем бы не выделялась на фоне смурного неба, если бы не огромный стрит-арт. Простой, но зато во всю стену: черно-белое объемное изображение поднятого большого пальца.

      Как будто сюда уже незаметно подкрался Шордич13.

      После вчерашнего сумбурного пабскролла Филипп спал неспокойно, а под утро ему даже приснился кошмар из далекого детства, когда его дразнили в школе: «Ему четыре, а он еще почти не говорит!» Проснулся он на тахте в гостиной у Алекса. И первым, что бросилось в глаза, были книги. Много книг. ОЧЕНЬ МНОГО КНИГ.

      В одном углу гостиной виднелась стеклянная перегородка, за которой стояла кровать, а в другом

13

Район Лондона, неофициальный лидер по числу граффити и стрит-арта.