Двойная шутка.

грубый поклеп.

      – Вы любите провокации.

      – Всегда есть выбор – поддаваться или нет.

      – А вы уже вернули Индии Коханур?

      – Коханур здесь совершенно не при чем, – сказал Фил несколько растерянно.

      – Ты же актер, играй, – прошептал Алекс.

      – Для этого мне нужна концепция.

      – Ладно, тогда план Б. Изображаем драку. Деремся понарошку.

      – Это как? – удивился Фил.

      – Как на сцене, в четверть силы.

      – Признаться, я особо не дрался…

      – Чему вас только учат в академии, – вдохнул Алекс и первым ударил.

      Не в лицо, конечно, – в грудь. Как и сказал, в четверть силы, но и этого Филу хватило. Он охнул и рухнул как подкошенный на липкий деревянный пол.

      Албанцы с интересом смотрели на импровизацию.

      – А ты вообще отвязанный, – с одобрением заметил Далмат. – За что ты его?

      – За плохое обращение с колониями. – Алекс так сказал, будто Филипп лично плохо с ними обращался.

      И Фил, конечно, это услышал – он ведь получил удар в грудь, а не по голове.

      Глава 7. Английское чаепитие

      Родственники Фила уже вернулись из Эдинбурга, и вечером в конце февраля он обязательно должен был явиться на семейный ужин. Ужин давала его кузина Мадлен с мужем Персивалем Говардом или, как его в шутку называли в семье, «нашим клерком». Это не самое почетное прозвище Перси получил в связи с тем, что работал в полицейском управлении, хотя Фил, например, не видел тут никаких оснований для иронии. На его взгляд, достоин уважения был уже сам тот факт, что Перси где-то работал.

      Они с Мадлен жили в Найтинг-Хилле, на Хиллгейт-стрит. Элегантный эдвардианский особняк с розами на витражах стоял среди себе подобных в лабиринте из узких улочек. Фил не любил опаздывать, но в этот вечер припозднился к семейному ужину и вошел в гостиную к Говардам, когда уже подали чай. Сегодня была суббота, а значит, массаж и физиотерапия, и процедура продлилась дольше обычного. Раз в неделю ему приходилось ходить в спортивный центр на процедуры, работать с ногой – это было необходимо (хотя и болезненно), чтобы мышцы окончательно не атрофировались.

      На ужине, помимо самих Говардов, бабули и родителей Фила, присутствовала его сестра Селеста и брат Мадлен – лопоухий Кристофер с невестой Розой. Кристофер впервые пригласил ее на семейное мероприятие, что свидетельствовало о серьезности их планов на год. Он, как и Фил, был белокож, светловолос и в обществе довольно застенчив, а сейчас еще и скован в движениях. Зато Роза – красивая мулатка с редким серым оттенком глаз – наоборот, держалась довольно расслабленно.

      На длинном столе в гостиной вперемешку с канделябрами и цветами располагались вазы с фруктами, фарфоровые чашки, молочник и этажерка с пирожными и кексами. И все было довольно предсказуемо и привычно, непривычным оказалось лишь еще одно лицо за семейным застольем. А именно Алекс.

      – Воры должны сидеть, – громко говорил он с нарочитым американским акцентом и обращаясь почему-то к Розе, – и желательно