Жемчужина Санкт-Петербурга. Кейт Фeрнивалл

Религия тоже. Опиум для народа, как назвал ее Карл Маркс. Лишь одно будет иметь значение – государство. При идеально устроенном государстве население будет довольно. Государство должно быть важнее семьи. Оно станет нашей общей семьей.

      – Я, конечно, согласен с тобой, – сказал Сергеев и неловко пожал плечами. – Только не сегодня. – Он встал и направился к двери. – Смотрите, не взорвитесь тут, – усмехнулся он и быстро вышел, пока его не успели остановить.

      Аркин и священник повернулись к столу.

      – Он хороший человек, – заметил священник.

      – Да, оратор, каких поискать, и делу предан всей душой, – согласно произнес Аркин, вставляя огнепроводный шнур в открытую часть капсюля-детонатора, и очень осторожно плоскогубцами сжал открытый конец детонатора. Сдави слишком сильно, и он может взорваться. – Только слаб он. Не пойдет на убийство.

      – А ты? – спросил поп.

      – Я готов делать все, что от меня потребуется.

      – Даже работать в семье, которую презираешь? В семье министра Иванова?

      – Да, я работаю на этого паразита и шпионю за ним. Я, как и вы, святой отец, делаю то, чего требует от нас цель. В семье Иванова тридцать слуг потакают четырем изнеженным бездельникам. Если бы собрать всех слуг по всему Петербургу и пустить их силы на полезное дело, мы бы жили совсем в другом городе!

      – Ты предлагал это Ивановым? – обронил Морозов.

      Шутка рассмешила Аркина. Он засмеялся и стал обматывать проволокой палочки гелигнита и два детонатора. Потом отмерил запал. Он состоял из свернутого хлопкового волокна с мелким порохом внутри и был покрыт сверху не пропускающим влагу белым лаком. Такой запал горел медленно, два фута за минуту. Это давало время на то, чтобы отойти на безопасное расстояние. Аркин отрезал четыре фута.

      Сердце билось спокойно и равномерно, и это радовало его. Отец Морозов прочитал над бомбой молитву и осенил ее крестом.

      Он всегда так делал.

      Перед тем как они шли убивать.

      Йенс углубился в темноту. Шум в туннеле стоял оглушительный, и все равно инженер испытывал радость, наведываясь сюда. Ему нужно было периодически спускаться в коллектор, чтобы проверить, насколько быстро продвигается работа, и самому убедиться, что рабочие не покладая рук создают подземные галереи по составленным им чертежам.

      Воздух здесь был удушливый, и под низким потолком приходилось сгибаться чуть ли не пополам. На плечи Фриису капала вода. Подсвечивая себе мощным фонарем, Йенс внимательно осматривал кирпичную кладку и через каждые несколько шагов поднимал руку и обследовал изогнутые стены и потолок. Глаз ему было недостаточно, поэтому он проверял все на ощупь. Откуда-то спереди донесся гул. Под ногами у него проходили рельсы, по которым из туннеля вывозили землю и камни, и он почувствовал, что они завибрировали.

      – Вагонетка! – крикнул он.

      Трое шедших следом людей отпрыгнули