На вашем месте. Веселящий газ. Летняя блажь. Пелам Гренвилл Вудхаус

Тони, и Уоддингтон побелел. – Не читали? Были два мальчика, свой и чужой. Я – чужой.

      – Чужой?

      – Да. Что тут непонятного? Сейчас мы побеседуем с настоящим графом. Надеюсь, все обойдется.

      – Мы попытаемся, – сказала тетя Лидия, – его убедить, чтобы он отказался от своих прав.

      – У него они есть? – спросил банкир.

      – О да! – ответил Тони.

      – Папа хочет сказать, – объяснила Вайолет, – что бывают разные случаи. Возьмем дело Тичберна. На перекрестном допросе он сдался. Этот ваш субъект – не мошенник?

      – О нет!

      Уоддингтон сунул пальцы в прорези жилета.

      – Вот как? – воинственно спросил он. – А что, если он не откажется? Э? Что тогда? Мне интересно узнать, что с вами будет.

      – Я стану парикмахером, – ответил Тони.

      – Если это шутка…

      – Да-да! – вмешался сэр Герберт. – Я же вам говорил.

      Уоддингтон фыркнул.

      – Нет. Я шутки сразу вижу.

      – Замечательный дар! – сказал Тони.

      – Это – не шутка. Это – правда. А, черт! Послушайте, если он выиграет, у вас не будет ничего?

      – Ну что вы! У меня будет парикмахерская в Найтбридже.

      – Ни титула… ни замка… ни денег!..

      – Тут вы правы.

      – А у меня сейчас будет удар.

      – На людях? – удивилась Вайолет. – Что ты, пойдем в библиотеку.

      Уоддингтон глубоко вдохнул воздух и сообщил:

      – Лучше я помолюсь.

      – Хорошо, – согласилась дочь. – Леди Лидия, можно молиться у вас в библиотеке?

      – Пожалуйста, – ответила хозяйка. – Молитесь где угодно!

      – Где вам только захочется, – уточнил сэр Герберт.

      – Спасибо, – сказала Вайолет, подгоняя к дверям дрожащего отца.

      Когда они вышли, Тони засмеялся.

      – Возьму-ка я листочек, – сказал он, – и запишу всех жителей Англии, которые не знают нашей тайны.

      – Молодец, старикан, – сказал Фредди. – Приятно слышать смех.

      – Истерический, – уточнил Тони.

      В дверь опять постучались, и наконец появился мистер Прайс.

      9

      Когда он вошел, Фредди Чок-Маршалл, образец изысканной сдержанности, с укоризной оглядел родных. Они держались плохо, что там – мерзко. Где легкость? Где небрежный юмор? Дядя Герберт дергался, словно его внезапно поразил паралич. Тетя Лидия была похожа на леди Макбет. Что же до брата (он предпочитал называть его именно так), даже подслеповатый ребенок мигом определил бы полное отчаяние.

      Словом, семья никуда не годилась, и достопочтенный Фредди, печально вздохнув, посмотрел на Сида.

      Тот, слава богу, был в порядке. Красотой он не отличался ни раньше, ни теперь. Он вообще не изменился, что обрадовало Фредди. Казалось бы, узнав, что ты лорд, можно обрадоваться – но нет. Сид был таким, как обычно. Вероятно, мамаша Прайс говорила с ним о погоде или о будущих выборах. Словом, Сид был в порядке, хотя уродства не утратил.

      – Вы меня звали, сэр Эрберт? – спросил он.

      И голос ничего, не наглый. От облегчения Фредди закурил.

      Тем временем сэр Герберт, сидевший