Такой же предатель, как мы. Джон Ле Карре

огромного черного пистолета. Ваня расстегнул жилет на жаре – и за поясом торчала эта штука. Я не разбираюсь в оружии, слава богу, и не стремлюсь. Но вы, несомненно, разбираетесь. Пистолет был здоровенный, – с сожалением констатирует он, и воцаряется красноречивое молчание. Перри горестно смотрит на Гейл, но не получает ответного взгляда в награду за свои старания.

      – И вы решили ничего не говорить, Перри? – немедленно уточняет маленький Люк, мастер заполнять бреши. – По поводу пистолета, я имею в виду.

      – Да. Судя по всему, он не понял, что я заметил оружие, поэтому я решил, что с моей стороны разумнее будет промолчать. Я только поблагодарил его за мороженое и спустился вниз – туда, где Гейл болтала с девочками.

      Люк напряженно задумывается. Кажется, что-то его зацепило. Уж не мучит ли его замысловатый вопрос из области шпионского этикета? Что делать, если видишь пистолет под жилетом у человека, с которым ты почти незнаком? Сказать ему об этом или проигнорировать – как если бы он забыл застегнуть ширинку?

      Ивонн, шотландский «синий чулок», помогает Люку выпутаться из затруднения.

      – По-английски, Перри? – строго спрашивает она. – Вы поблагодарили его по-английски, насколько я понимаю? И он вам ответил?

      – Не ответил. Ни на каком языке. Кстати, к жилету у него была приколота черная траурная брошь – такие штуки я уже давно не видел. А ты, наверное, даже не знаешь об их существовании, – укоризненно замечает он, обращаясь к Гейл.

      Удивленная внезапной агрессией, она качает головой. Да, Перри. Виновата. Я понятия не имела о траурных брошах, а теперь знаю, так что можешь продолжать.

      – А вам не пришло в голову известить, например, служащих отеля, Перри? – не отстает Люк. – «На спасательной вышке сидит русский со здоровенным пистолетом».

      – Иногда ситуация сама диктует правила, Люк, и, несомненно, это был именно тот случай, – гневно отвечает Перри. – Что бы могли сделать в отеле? Все указывало на то, что если Дима и не владеет курортом официально, то, по крайней мере, контролирует его фактически. Так или иначе, с нами были дети – стоило ли устраивать скандал в их присутствии? Мы решили, что нет.

      – А островная полиция? О ней вы не подумали?

      – Нам оставались еще четыре дня на Антигуа. Мы не хотели тратить их на разбирательство с людьми, которые, возможно, и так уже у местной полиции в печенках сидели.

      – Это было ваше совместное решение?

      – Это было волевое решение. Мое. Еще не хватало мне подойти к Гейл и сказать: у Вани пистолет за поясом – как ты полагаешь, не лучше ли обратиться в полицию? Тем более при девочках. Как только мы остались одни, я собрался с мыслями и рассказал ей о том, что видел. Мы все обсудили с позиций здравого смысла и решили ничего не предпринимать.

      Охваченная внезапным приливом любви и нежности, Гейл спешит прикрыть Перри с позиции профессионала:

      – Может, у Вани было разрешение от местных властей на ношение оружия. Откуда нам знать? А может, Ваня даже не нуждался в разрешении. Может, полиция сама выдала ему пистолет. Мы не в