Трудности перевода. Татьяна Кошкина

есть контракт, поеду. До выходных хочу приготовить все документы, скоро командировка, – обняла дочь.

      Ирина хорошо её знала и предчувствовала тот самый вопрос, самый печальный из всех, тонким голосом.

      – На день рождения не успеешь, да? – вздохнула девушка и устремила на мать грустный взгляд серых глаз.

      Ирина прокляла все на свете, когда даты поездки передвинули на несколько дней по просьбе азиатского партнера. Но что делать? Сама договор подписала.

      – Нет, приеду на следующий день утром. Не грусти, повеселишься с друзьями и Ромкой, в конце концов, как взрослая. М? Не куксись, морщинки будут, – несильно ущипнула дочь за бок и улыбнулась. Девушка тоже.

      Все-таки было что-то особенное во взрослом празднике. Что? Она, Ромка и пустой дом. Ирина ясно читала в глазах дочери озорство. С другой стороны, кто она, чтобы осуждать и запрещать? Сама родила, едва стукнуло девятнадцать. Без мужа, без парня, без образования и работы. Спасибо родителям, помогали воспитывать, пока училась и на практики ездила.

      Да, постоянные попытки найти денег, подзаработать, дать дочери хоть что-то, раз не может быть рядом. Это щемящее чувство в сердце запомнилось Ирине навсегда, эта жизнь на чемоданах, маленькие ручки, обнимающие за шею, при отъезде и испуганные глаза по возвращении. Малышка не всегда узнавала маму, которая отсутствовала по три-четыре месяца, а скайпа тогда, увы, еще не было. А если бы и был? Только больнее видеть и не иметь возможности обнять, вдохнуть любимый запах самого близкого человека, твоей маленькой частички с забавными темными хвостиками.

      Снова уезжать, снова вспоминать это чувство и переживать за Юльку, еще больше чем тогда, много лет назад. С другой стороны, ну случится, ну с последствиями – справятся. Она нежно погладила дочь по темным волосам.

      – Иди спать, да и мне пора ложиться. Завтра нас ждет ураганный день.

      ***

      Ураганным выдался не следующий день, а следующая ночь. Прогнозы, как всегда, плюс-минус лапоть.

      Все обитатели дома номер двенадцать проснулись от завывания ветра и страшного грохота. Ирина выглянула в окно и бросилась вниз. С крыши гаража сорвало лист и покорежило еще два. Завывающий ветер, грохочущий металл. Кровля на крыше гаража давно постукивала при сильных порывах. Игорь рекомендовал вызвать техников и починить, обещал даже за счет застройщика, но Ирина почему-то тянула. Вот и дотянулась.

      Она открыла дверь, ведущую в гараж и обомлела. Дождь все-таки прорвался сквозь изоляцию и теперь стучал по крыше ее желтенького гетса и вещам, сваленным на полу. Старым, но по особенному ценным.

      – Черт! – выругалась Ирина и побежала спасать коробки со старыми альбомами.

      После смерти родителей она перевезла их вместе с еще кое-какими памятными вещами, да так и оставила, не найдя в себе силы разобрать. Вернуться в то время, когда была маленьким ребенком, который мог в случае чего пожаловаться маме и папе, получить поддержку и понимание. Просто больно.

      – Мам, мы сейчас поможем.

      Юлька быстро сориентировалась и притащила