Западное приграничье. Политбюро ЦК ВКП(б) и отношения СССР с западными соседними государствами, 1928–1934. Александр Рупасов

другой стороны, однако, мы вряд ли заинтересованы в смягчении экономического кризиса в Польше в настоящее время»[355]. Потребовалось состояние крайней озабоченности возможностью срастания внутреннего кризиса в СССР с польским вмешательством, чтобы, следуя общей тенденции решений Политбюро по Польше в первой половине 1930 г., НКИД настоял, а член Политбюро и нарком торговли Микоян согласился «попытаться использовать» заказы на 3–5 млн. рублей «для улучшения отношений с Польшей». Речь шла об увязывании уже отпущенных НКТ сумм с потребностью в ходе варшавских переговоров о заказах, вызвать у их получателей «убеждение, что скорое заключение торгового договора обеспечило польской металлургической и металлообрабатывающей промышленности длительные крупные заказы»[356]. Вопреки договоренности двух ведомств, уполномоченный наркомторга Биткер вместо Варшавы поехал в Берлин – и «там выдал заказы». «Благодаря такой тактике, – резюмировал итоги всей акции член Коллегии НКИД, – мы не могли использовать этих крупных заказов не только в интересах нашей политики в отношении Польши, но даже и в интересах нашего экспорта в Польшу»[357].

      Между тем, если отвлечься от конкретных потребностей «планового хозяйства» (и без существенного ущерба для них), существовала возможность целенаправленного использования валютных средств (например, десятков миллионов рублей, ежегодно составлявших отрицательное сальдо в торговле с Польшей и Чехословакией) для наращивания советских заказов и закупок в отдельных соседних странах ради достижения политического результата, будь то конкретные уступки или создание экономической зависимости от СССР и утверждение его влияния во внутренней жизни страны. В наибольшей степени такой эффект был достижим, разумеется, не в Польше, а в странах востока Балтии, где масштабы национальной экономики и степень воздействия хозяйственных интересов на правительственные решения создавали благоприятные условия для советского проникновения. Подобного рода идеи беспокоили воображение советских полпредов в Финляндии и других балтийских государствах. Так, в середине 1930 г., в связи с падением советско-эстонского торгового оборота Ф.Ф. Раскольников пытался доказать НКИД необходимость содействия промышленному развитию Эстонии, «не только потому, что индустриализация увеличивает численность рабочего класса, но также и потому, что индустриализация неизбежно вынуждающая Эстонию ориентироваться на советский рынок, ставит Эстонию в положение экономической зависимости от СССР, вовлекает ее в орбиту советской политики»[358]. Двумя годами позже И.М. Майский убеждал Москву в наступлении подходящего момента для того, чтобы «оторвать» от Польши и «поставить под наше влияние» государства Восточной Балтики. Для этого, полагал полпред, достаточно «рискнуть весьма небольшими деньгами» – закупать в этих странах сельскохозяйственную продукцию на общую сумму 15–20 млн. рублей ежегодно. Руководство

355

Письмо Б.С. Стомонякова Д.В. Богомолову, 20.11.1929. – Там же. П. 144. Д. 2. Л. 132. Дело кончилось ничем (в 1930 г. СССР закупил в Польше текстильных товаров на 73 тыс. рублей).

Любопытно, что рассуждая о «большом политическом значении» договора с Катовицким комбинатом на поставку им железа на 40 млн. злотых, и.о. члена Коллегии НКИД признавал, что его заключение явилось для этого ведомства «некоторой неожиданностью». Более того, полпредству предписывалось «не увязывать этих новых фактов в наших экономических взаимоотношениях с вопросом торгового договора», хотя его заключение, по мнению НКИД, «было бы большим плюсом для нас и с экономической, и политической точек зрения». (См.: Письмо К.К. Юренева Д.В. Богомолову, 12.10.1929. – Там же. Л. 121–120; Письмо К.К. Юренева Д.В. Богомолову, 19.10.1929. – Там же. Л. 123; Письмо Б.С. Стомонякова Д.В. Богомолову, 2.3.1929. – Там же. Л. 37).

356

Письмо Б.С. Стомонякова В.А. Антонову-Овсеенко, 7.6.1930. – Там же. Оп. 14. П. 149. Д. 2. Л. 49–48.

357

Письмо Б.С. Стомонякова В.А. Антонову-Овсеенко, 12.7.1930. – АВП РФ. Ф. 0122. Оп. 14. П. 149. Д. 2. Л. 70.

358

Доклад Ф.Ф. Раскольникова Б.С. Стомонякову, 10.7.1930. – АВП РФ. Ф. 0154. Оп. 22. П. 30. Д. 1. Л. 49–50.

Отдельные аспекты советско-эстонских экономических связей в 1920—1930-е гг. через призму контактов Константина Пятса с полпредством и торгпредством СССР в Эстонии рассмотрены в ряде статей Яака Валге. См., например: Konstantin Päts’s relations with the Tallinn Soviet Embassy and Trade Representation in the late 1920s and early 1930s//Päst [Tuna]. Ajalookulturi ajakiri. Special issue on the history of Estonia. Tallinn, 2009. P. 158–189.