Мертвый принц. Грегори Киз

рядом капала вода.

      Конец света? Ему, как всегда, повезло, ничего не скажешь. Ему тридцать два года, он получил приглашение к королевскому двору, и вот, пожалуйста: выясняется, что грядет конец света.

      Правда, уверенности в том, что приглашение все еще действительно, у Леофа не было.

      Неожиданно его мысли прервала мелодия. Она была такой чистой и прекрасной, что вполне могла быть реальной, но Леоф слишком долго прожил со своим даром, чтобы не понимать, что она возникла у него в голове.

      Мелодия зазвучала, и он расслабился, отдавшись любимому делу.

      Маленд учил его своей песне.

      Она лилась легко: сначала возник голос ветра, прилетевшего с востока и промчавшегося по зеленым равнинам. Затем зазвучали барабаны, когда колесо – саглвик? – начало вращаться, и крозы заиграли мелодию в унисон с флейтой. Потом к ним присоединились низкие ноты басовых крозов – ответ могучей водной стихии под землей, – и вот она полилась в каналы с веселым пением флажолетов. Маленд соединил вместе воздух, землю, воду и мастерство человека.

      Следом возникли вариации, и каждая стихия получила собственную тему: земля – медленная павана, сыгранная на инструментах с глухими, глубокими голосами, и безумный, радостный танец набирающего силу ветра, пропетый свирелью, а потом вступили струнные…

      Леоф заморгал, обнаружив, что свеча догорела и комната погрузилась в темноту, а он этого даже не заметил.

      Но произведение было закончено, и он мог записать его на бумагу. В отличие от мелодии, услышанной им в горах, песня маленда явилась к нему целиком, от начала и до конца.

      Возможно, именно по этой причине он только сейчас заметил, что внизу, в комнате, кто-то разговаривает.

      Два голоса, причем ни один из них не принадлежал Гильмеру Эрксану.

      – …не понимаю, почему это приказали именно нам, – сказал один из них – тенор, немного скрипучий.

      – Нечего жаловаться, – проговорил другой – могучий баритон. – В особенности когда он рядом.

      – Просто я хотел посмотреть, – объяснил первый. – Тебе разве не хочется увидеть, как они прорвутся через насыпь, а на них обрушится вода?

      – Все ты увидишь, – успокоил его баритон. – Очень даже хорошо увидишь. Тебе еще повезет, если не придется выбираться вплавь.

      – Да, наверное. И все же… – В голосе появились веселые нотки. – Правда, весело было бы проплыть на лодке над крышами всех этих домов? Знаешь, я непременно сплаваю в… как тот город назывался?

      – В котором девица заявила, будто твой нос похож на черепаший хрен?

      – Вот-вот.

      – Рекхем.

      – Точно. Завтра она и черепашьему хрену будет рада.

      – Как я слышал, он и то будет покрепче твоего, – фыркнул баритон. – Ладно, давай заканчивать здесь. До утра мы должны сжечь все маленды на расстоянии четырех лиг.

      – Да, но зачем?

      – Чтобы можно было пустить воду, болван. Давай, за дело.

      Сжечь? Внутри у Леофа все похолодело. Неожиданно лестница превратилась в оранжевый четырехугольник, и он почувствовал