Мертвый принц. Грегори Киз

пожал плечами.

      – У меня нехорошее предчувствие. Впрочем, возможно, я опять зря тревожусь, как при встрече с тобой.

      – Вы тогда искали что-то определенное?

      – Ничего определенного и все необычное. Ты был необычен.

      – А что необычного теперь?

      – Разве я говорил, что есть что-то необычное?

      – Нет, но что-то есть – и это отразилось на вашем лице.

      – А что может знать менестрель о моем лице?

      Леоф поскреб подбородок.

      – Я же сказал, что я не менестрель. Я композитор. Вы спросили, в чем разница. Менестрель странствует, продает песни, играет на городских праздниках и танцах и все в таком роде.

      – А ты делаешь все то же самое для королей.

      – Не только. Вы из этих мест? Вы когда-нибудь ходили на танцы?

      – Да.

      – Менестрели иногда путешествуют группами, порой по четыре человека. Двое играют на крозе, один – на свирели, и еще один бьет в маленький барабан и поет…

      – А я тут при чем?

      – Есть такая мелодия… «Красотка из Дэлвиса». Знаете?

      Артвейр, похоже, не ожидал такого вопроса.

      – Ну да. Ее еще любят исполнять на Фьюссенале.

      – Представьте ее себе. Начинает один кроз, затем вступает другой, с той же самой мелодией, но слегка запаздывая, в результате музыка идет по кругу. Через некоторое время вступает третий, и в конце концов – певец. Всего четыре голоса, и все в контрапункте друг другу.

      – Я не знаю контрапункта, но песню знаю.

      – Хорошо. А теперь представьте десять крозов, две свирели, флейту, гобой, трубу, и каждый играет чуть-чуть по-своему.

      – Думаю, будет звучать как скотный двор, забитый животными.

      – Ничего подобного, если музыка правильно написана и исполнители следуют указаниям. Если у каждого инструмента есть свое собственное место. Я могу мысленно услышать такую мелодию, представить ее себе еще до того, как она будет сыграна. Я очень хорошо чувствую подобные вещи, сэр Артвейр, и вижу, когда этот дар есть у других людей – и речь идет не только о музыке. Вас что-то беспокоит. Но вот понимаете ли вы сами, откуда эта тревога, – вот в чем вопрос.

      Рыцарь покачал головой.

      – Ты необычный человек, Леовигилд Акензал. Но – да, город, о котором я упоминал, Бруг, уже совсем близко. Что ты слышишь своими музыкантскими ушами?

      Леоф сосредоточился на мгновение.

      – Овцы блеют, далеко. Коровы. Дрозды.

      – Верно. Мы уже должны были слышать вопли детей, крики женщин, бранящих своих мужей и требующих, чтобы те перестали лакать пиво и шли домой, колокола и рожки на полях, голоса крестьян. Но ничего этого нет. – Артвейр принюхался к воздуху. – И никакого запаха готовящейся еды, а мы с подветренной стороны.

      – И что все это может означать?

      – Не знаю. Но, думаю, нам стоит свернуть с главной дороги. – Он склонил голову набок. – От тебя будет польза, если запахнет жареным? Умеешь владеть мечом или копьем?

      – О святые! Нет, конечно.

      – Значит, подождешь здесь, около маленда. Скажи мастеру ветра, что Артвейр