Алая вуаль. Шелби Махёрин

в лохмотьях, цепи волочились за ним. Двое мужчин в туниках играли на скрипках, а дева с красивыми кудрями кружилась в танце.

      Никто из них не замечал меня. Они неспешно плыли по коридору, смеясь и празднуя что-то, и вдруг кто-то из них прошел сквозь стену и исчез. В ужасе я смотрела, как силуэты проходили мимо, и поняла, что вовсе не спала, ведь во снах я никогда не призывала призраков.

      Скрипачи исчезли, а вместе с ними стихла и музыка, осталось последнее привидение – красивая девушка с густыми волосами. Она радостно смеялась и кружилась, а шлейф ее платья скользил по пыльному полу, оставляя круги. Девушка просунула руку сквозь стену и посмотрела на мою дверь. В замочную скважину.

      На меня!

      Улыбка исчезла с ее лица. Я отскочила от двери, но было слишком поздно. Она посмотрела в замочную скважину. Мы встретились взглядами, когда в комнате снова потемнело.

      – Te voilà, – прошептала она с любопытством.

      Последним, что я услышала, были ее слова, а потом я упала в обморок.

      «Вот ты где».

      Я лежала, свернувшись калачиком, а когда очнулась, надо мной стоял незнакомец. Я испуганно отшатнулась, но что-то в его усмешке, в разрезе темных глаз, в янтарном оттенке кожи было знакомое.

      – Добрый вечер, звездочка, – певуче произнес он. – Хорошо спала?

      Он протянул мне широкую ладонь, чтобы помочь подняться. Я растерянно на него взглянула.

      – Кто… кто вы?

      – Лучше скажи, кто ты. – Он наклонил голову и изучающе посмотрел на меня своими кошачьими глазами.

      Вздохнув, я отвернулась и устремила взгляд в потолок. Наверное, в потолок. В темноте ничего нельзя было разглядеть, кроме незнакомца. В коридоре зажгли свечи в канделябрах, и золотистый свет падал на его темные волосы и широкие плечи. Отбрасывал тени на его лицо.

      За окнами все так же громыхал жуткий гром.

      «Я никогда больше не увижу солнечный свет».

      Я совсем пала духом. Какая несправедливость! И безысходность.

      – Меня зовут Козетта Монвуазен. – На этот раз ложь слетела с моих губ легко. – Но я полагаю, вы и так это знаете.

      Он фыркнул:

      – Что же вы, мадемуазель, ведь мы станем прекрасными друзьями. Вы можете сказать мне, как вас зовут на самом деле.

      – Козетта Монвуазен, вот как меня зовут!

      Мужчина лишь весело вскинул брови.

      – Итак, я сказала вам свое имя! – бросила я. – Назовите и свое, как того требуют хорошие манеры.

      В ответ он засмеялся и, обхватив меня за запястье холодными пальцами, поднял меня в воздух, словно перышко, как будто я ничего не весила, как будто во мне не было ни плоти, ни крови, а лишь эфир.

      «Te voilà».

      Вспомнив зловещие слова той девушки, я напряглась, и от мысли о прошлой ночи мне стало дурно.

      «Призраки».

      «Они не были настоящие», – сказала я себе.

      Мужчина поднял меня, и я разглядела ямочку на его подбородке.

      – Вот это да! А ведь Одисса говорила, что вы очень милы!

      – Вы знаете Одиссу?

      – Еще бы не знать!