Мертвецы тоже люди. Елена Грозовская

поцеловать, лечь рядом и при свете лампы смотреть, как любовник раздевается передо мной.

      Взгляд от щиколоток поднялся до колен, к бёдрам, упёрся в спящую под тонкой тканью плоть, заскользил по груди, сильной шее и остановился на губах.

      Не знаю, сколько я рассматривала милые черты: вот тут, от угла глаза до подбородка белая полоска тонкого шрама, на шее родинка, а щёки гладкие и белые, а губы… губы шевельнулись.

      И тут я заметила, что Вано смотрит на меня. Взгляд ясный, синий, взволнованный и полный ожидания.

      Вероятно, он уже давно не спал… если вообще спал.

      – Вийона не повесили, ему удалось сбежать… Ты изучила французский? Раньше ты его не знала. – Иван приподнялся на локте и протянул ко мне руку, – Василиса, постой!

      Я попятилась. Волна панического страха накатила, и сердце остановилось. Не чувствуя под собой ног, я выбежала из комнаты, вихрем взлетела в спальню и бросилась на кровать.

      «Преступник! Убийца! Ненавижу тебя!»

      «Как же я люблю тебя!»

      «Только бы он не узнал!»

      «Люблю до смерти!»

      «Мне нет прощения!»

* * *

      Кажется, родня, ничего не подозревавшая о преступной деятельности Вано, была на его стороне. Во всяком случае, ему сочувствовали, а ятровки однажды устроили мне настоящий разнос.

      Из милых девушек они вмиг превратились в злобных фурий.

      – Принимаешь подарки у парня месяц, а сама хоть бы ласковое слово ему сказала! Это неправильно. Мы думаем, ты используешь Вано, – старшая ятровка Живана смотрела на меня с разочарованием.

      – Вы ничего не знаете… Иван дарит мне подарки не потому, что я нравлюсь ему.

      У старшей сестры округлились глаза:

      – А почему же?

      – Я не могу сказать.

      – Да он здесь и днём, и ночью! Все знают, что из-за тебя! Ходит за тобой, как кот вокруг сметаны! И в лицо глядит, как на икону, глаз не сводит. То так встанет, то этак – только бы ты на него мельком посмотрела. Зачем унижаешь Вано? Парень извёлся совсем… одни глаза остались.

      – Неужели не интересно попробовать завязать отношения с молодым мужчиной? Он тебя хотя бы целоваться научит! – младшая Желя удивлённо пожала плечами.

      – Ты же не девственница, а строишь недотрогу. Как там говорят… И хочется, и колется, и мама не велит. Или девственница? – не унималась Живана.

      В это время в гостиную вошёл улыбающийся Вано и, встав у двери, сделал мне знак выйти, но сёстры сидели к двери спиной и не видели вошедшего.

      Я стояла хмурая, не понимая, чем могла вызвать столь странную реакцию ятровок.

      – Кажется, поняла – это тактика! Поиметь с мужика как можно больше! – подхватила Желя.

      – Сколько можно беречь девичью честь? – вторила ей Живана. – Так всю жизнь в старых девах просидишь. У тебя и парня-то не было.

      – Это неправда! У меня был парень! То есть… у меня есть парень! – Я покраснела, как вишня, встретившись взглядом с Вано.

      – И кто же он, интересно? Твой семидесятилетний старик? Или его братец Корней? Кажется, я поняла! Ты считаешь, что Вано не пара тебе, слишком беден! Куда уж нашим бедным родственникам до старичка,