Приключения обезьяны (сборник). Михаил Зощенко

сказал я.

      – Воображаю…

      Я вышел во двор. Когда мы выезжали со двора, старичок бросился к саням, снял шляпу и сказал:

      – Прощайте, господин. Счастливый путь-дороженька. А про сенатора – врут… Ей-бо, врут… Дражнят старика… Он еще что-то бормотал, я не расслышал – сани наши были уже на улице.

      Извозчик мой тихонько смеялся.

      – А что, – спросил я его, – как же он тут живет? У кого? Кто его держит?

      – Сын… Сын его держит, – сказал извозчик, давясь от смеха.

      – Как сын… какой сын?

      – Обыкновенно какой… Родной сын. Мужик. Крестьянин. Я не здешний, не знаю сам… Люди говорят… На воспитанье будто сенатор сына сюда отдал. К бабке Марье… Будто он в прежнее время его от актриски одной прижил… Неизвестно это нам… Мы не здешние…

      – А ведь старик, пожалуй что, безумный, – сказал я.

      – Чего-с?

      – Сумасшедший, говорю, старик-то. Вряд ли его кто разыскивает.

      – Зачем сумасшедший? – сказал извозчик. – Не сумасшедший он. Нет. Хитровой только старик. Хитрит, сукин сын. Мы, бывало, к ним соберемся и давай крыть старика: какой есть такой? документы? объясняй из прежнего. Затрясется старик, заплачет. Ну да нам что… Пущай живет… Может, ему год жизни осталось. Нам что…

      Извозчик хлестнул кнутовищем, потом выскочил из саней и побежал рядом со своей кобылкой.

      Вор

      Был Васька Тяпкин по профессии карманник. В трамваях все больше орудовал.

      А только не завидуйте ему, читатель, – ничего не стоящая это профессия. В один карман влезешь – дерьмо: зажигалка, может быть; в другой влезешь – опять дерьмо: платок, или, например, папирос десяток, или, скажем, еще того чище – счет за электрическую энергию.

      Так, баловство, а не профессия.

      А которые поценнее вещи – бумажник там или часы, что ли, – дудки.

      Неизвестно, где нынче содержат пассажиры это.

      А и подлый же до чего народ пошел! Гляди в оба, как бы из твоего кармана чего не стырили. И стырят. Очень просто. На кондукторшину сумку, скажем, засмотрелся – и баста – стырили уж. Елки-палки…

      Ну а что касается ценностей, то не иначе как пассажиры по подлости своей на груди их носят или на животе, что ли. Места эти, между прочим, нежные, щекотки нипочем не выносят. Пальцем едва колупнешь – крики: ограбили, дескать. Смотреть противно.

      Эх, ничего не стоящая профессия!

      Оптик один полупочтенный из налетчиков посоветовал Ваське Тяпкину от чистого сердца переменить профессию. Переменить то есть специальность.

      – Время, говорит, нынче летнее. Поезжай-ка, говорит, братишка, в дачные окрестности. Облюбуй какую-нибудь дачу и крой после. И, между прочим, воздухом дыши. Ваш брат тоже туберкулезом захворать может. Очень просто.

      «Это верно, – подумал Васька. – Работаешь ровно слон, а ни тебе спасибо, ни тебе благодарности. Поеду-ка я и в самом деле в дачные окрестности. Воздух все-таки, и работа иная. Да и запарился я – туберкулезом захворать можно».

      Так Васька и сделал. Поехал в Парголово.

      Походил по