Улисс. Том 1. Джеймс Джойс

карету, тяжело ступая разбитыми копытами, мыча, лениво обмахивая хвостами загаженные костлявые крупы. По бокам и в гуще гурта трусили меченые овцы, блея от страха.

      – Эмигранты, – сказал мистер Пауэр.

      – Гей! Гей! – покрикивал голос скотогона, бич его щелкал по их бокам. – Гей! С дороги!

      Конечно, четверг. Завтра же день забоя. Молодняк. У Каффа шли в среднем по двадцать семь фунтов. Видимо, в Ливерпуль. Ростбиф для старой Англии. Скупают самых упитанных. И потом пятая четверть теряется: все это сырье, шерсть, шкуры, рога. За год наберется очень порядочно. Торговля убоиной. Побочные продукты с боен идут кожевникам, на мыло, на маргарин. Интересно, еще действует этот трюк, когда можно было мясо с душком покупать прямо с поезда, в Клонзилле.

      Карета пробиралась сквозь стадо.

      – Не могу понять, почему муниципалитет не проложит линию трамвая от ворот парка к набережным, – сказал мистер Блум. – Можно было бы весь этот скот доставлять вагонами прямо на пароходы.

      – Чем загораживать движение, – поддержал Мартин Каннингем. – Очень правильно. Так и надо бы сделать.

      – Да, – продолжал мистер Блум, – и еще другое я часто думаю, это чтобы устроили похоронные трамваи, знаете, как в Милане. Провести линию до кладбища и пустить специальные трамваи, катафалк, траурный кортеж, все как положено. Вы понимаете мою идею?

      – Ну, это уж анекдот какой-то, – молвил мистер Дедал. – Вагон спальный и вагон-ресторан.

      – Печальные перспективы для Корни, – добавил мистер Пауэр.

      – Почему же? – возразил мистер Блум, оборачиваясь к мистеру Дедалу. – Разве не будет это приличней, чем трястись вот так парами, нос к носу?

      – Ну ладно, может, тут и есть что-то, – снизошел мистер Дедал.

      – И к тому же, – сказал Мартин Каннингем, – мы бы избавились от сцен вроде той, когда катафалк перевернулся у Данфи и опрокинул гроб на дорогу.

      – Совершенно ужасный случай! – сказало потрясенное лицо мистера Пауэра. – И труп вывалился на мостовую. Ужасно!

      – Первым на повороте у Данфи, – одобрительно кивнул мистер Дедал. – На кубок Гордона Беннета.

      – Господи помилуй! – произнес набожно Мартин Каннингем.

      Трах! На попа! Гроб грохается о мостовую. Крышка долой. Падди Дигнам вылетает и катится в пыли, как колода в коричневом костюме, который ему велик. Красное лицо – сейчас серое. Рот разинут. Спрашивает, чего такое творится. Правильно закрывают им. Жуткое зрелище с открытым. И внутренности быстрей разлагаются. Самое лучшее закрыть все отверстия. Ага, и там. Воском. Сфинктер расслабляется. Все заткнуть.

      – Данфи, – объявил мистер Пауэр, когда карета повернула направо.

      Перекресток Данфи. Стоят траурные кареты: залить горе. Придорожный привал. Для трактира идеальное место. Наверняка заглянем на обратном пути пропустить за его здоровье. Чаша утешения. Эликсир жизни.

      А допустим правда случилось бы. Пошла бы у него кровь скажем если бы напоролся на гвоздь? И да и нет,