Один билет до конечной. Геннадий Бабкин

солнца, я едва успел зажать тормоза: прямо на дороге, впереди стояла та самая лиса.

      – Ты что, дура, рехнулась?

      Я вылез из машины, сделал к ней шаг. Лиса даже не шевельнулась, а продолжала стоять и смотреть на меня.

      – Я – Гюнтер!

      Рыжий зверь сел на задние лапы.

      – Почему Гюнтер?

      Я с размаху плюхнулся на бампер.

      – Меня все так зовут и люди, и звери.

      – Ты… ты говорить умеешь?

      – В наши времена и не такому научишься.

      Гюнтер засмеялся.

      – Согласен…

      Я стал приходить в себя. Лис осторожно приблизился к машине, обнюхал колесо, склонил голову на бок.

      – Есть время? Могу рассказать.

      Я выключил зажигание, присел рядом с Гюнтером. Он немного помолчал, повернулся, тяжело вздохнул.

      – Тот год был самым голодным, и зверям стало совсем нечего есть. Сначала сильные съели слабых, потом все стали поедать друг друга, и когда уже многих не стало, то собрались, чтобы решить, как жить дальше. Пришли ото всюду, говорили долго, но так ничего дельного и не придумали. И тогда слово взял я.

      Гюнтер на секунду задумался.

      – Я предложил пойти в деревню, к людям и взять еду у них.

      Лис замолчал.

      – Ну…

      Мне становилось интересно. Я достал сигареты.

      – Не кури, не дома! Природу пожалей!

      Гюнтер нахмурился. Я кивнул, спрятал пачку в карман.

      – Короче, звери послушались меня и пошли. Волки зарезали овец, лисы и шакалы задушили кур и гусей, а медведь задрал лошадь. Все насытились.

      А вечером мне объявили, что, я теперь, самый главный и слушаться будут только меня.

      – А дальше?

      Я встал, размял затекшие ноги. Гюнтер тоже потянулся, выгнул спину, распушил хвост.

      – Дальше началось изобилие. Еды стало хоть отбавляй!

      Он оглянулся по пролетающую мимо утку.

      – Никто не хотел охотиться и добывать себе пищу. Все по ночам по тихому обворовывали деревню: сначала амбары и хлева, затем сараи и кладовые, а один ловкий шакал даже вытащил сосиски из кухонного холодильника.

      Гюнтер засмеялся.

      – А люди?

      Я облокотился на капот.

      – Что люди?

      Гюнтер поморщился.

      – Они устраивали облавы, нанимали охотников, даже капканы ставили, но результатов не получили. Ну, да, извели кого-то из молодняка, шакалье в плавни загнали, даже дряхлого бирюка затравили и все… ничего не изменилось, как воровали, так продолжили воровать. Только теперь уже и днем.

      – Да, история!

      Я расстегнул куртку.

      – Хорошо живете!

      – Я б так не сказал.

      Гюнтер вздохнул.

      – Почему?

      – Потому, что все давно уже околели с голодухи.

      – А как же колбаса?

      – Съели.

      Гюнтер грустно улыбнулся.

      – Люди перестали работать, кто запил, кто сел, кто в другую деревню перебрался, в общем, лафа