Таймбург. Вдогонку за проигранным временем. Дарко Джун

моего. Но чем вся эта ботаника поможет в поисках Вовки?

      – Как ваши имена? – внезапно поинтересовался Брезозол.

      – Майя, – шёпотом произнесла моя подруга.

      – Чудесно. Весенняя девочка. А как зовут вас, молодой человек?

      Мне не хотелось выкладывать своё имя, но пришлось выдавить:

      – Руэн.

      – Руен? В определённых местах подобным образом называли сентябрь. Ну что ж, вы – осенний мальчик. Тоже из времён года. Как вот и я. Наверняка время, чьи замыслы порой непостижимы, свело нас преднамеренно.

      Господин Брезозол опустил голову, словно задумался. Попросил Майю показать наше растение ещё раз. Оторвал листочек, и я увидел, как моя подруга вздрогнула, словно бы продавец допустил непоправимую вольность. А он сосредоточенно растёр листочек между пальцами, и сок на них оставил лёгкое сияние.

      – Перед вами, ребятки, сон-трава… – протянул он. – Название это просторечное, настоящее же ни о чём вам не скажет. Оставим его сон-травой для простоты.

      – Как снотворное? – поинтересовался я.

      – Да, оно погружает в сон. В очень глубокий сон. Но важно лишь, КУДА ИМЕННО ты попадёшь, заснув под её действием. Ведь сон – это переход в другое состояние, а иногда – в другую реальность. Понимаете, детки?

      Мы с Майей насторожено переглянулись.

      – Про сон понятно, – выдавил я, – а про другую реальность как-то не очень.

      – Уснув от сон-травы, в городе крепостном окажешься. По диковинно расположенным улицам ходят невидимые жители. И есть там одна улица, что уводит за стены крепости, в обитель несчастных, чьё время пропало или потерялось.

      «Я бы подумал, что кто-то недавно проиграл всё своё время, – повторилось в голове голосом Вовкиного отца. – До самого последнего часа».

      – Или проиграно, – внезапно сказал я, вспомнив странную фразу Степана Порфирьевича.

      – Тоже вариант, – согласно кивнул Брезозол. – Не знаю, кого ты хочешь оттуда вернуть, но чую, тебе не терпится начать удивительный поход.

      Тут он ошибся. Я мало представлял, куда он клонит. Но мне всё чётче казалось, что это связано с пропажей Вовки. И книгой. Вернее, двумя. Моей и «УЧЁТЪ ВРѢМЄНИ», которую я видел у странного уродца.

      – А спутница тебя не оставит, – приговаривал старик. – Вы повязаны временем. Но в город вы отправитесь втроём. В проводники возьмёте моего сына…

      Я напрягся.

      – Иначе заплутаете, – добавил Брезозол.

      – А где он… ваш сын? – осторожно спросила Майя.

      Не нравилось мне прибавление в нашей компании. Но почему?

      Господин Брезозол удовлетворённо улыбался.

      – Сейчас и познакомитесь. – кинул он в сторону, и голос его прозвучал внезапно повелительно. – Сынок, выходи!

      В дальнем углу послышался хлопок двери, зашевелилась листва, и к нам вышел ещё один старик, опирающийся на палку с выгнутой узорчатой рукоятью. Он был древен – так древен, словно бы видел начало времён. Он казался