Таймбург. Вдогонку за проигранным временем. Дарко Джун

слою, изящных дам в длинных платьях на вытянутых кирпичиках загнать на промежуточный, а на внутреннем оставались пластинки с тонюсенькими фигурками детей. Причём, трёх из них следовало перегнать в центр арки между лучистыми многоугольниками. Эти пластинки были чуть больше остальных. Две с фигурками мальчишек. А в центре – девочка.

      Но теперь я, затаив дыхание, не смотрел на фигурки. Взгляд упёрся в нижний многоугольник.

      – Дай-ка пуговицу, – хрипло попросил я.

      Незнакомка вытянула находку и показала её на ладони. Теперь сомнений не оставалось. Загадочное растение на пуговице и трава, обвивающая лучи многоугольника, оказались на диво схожи! Более того, трава на руке – живое воплощение той, что на пуговице и в книге.

      – Это точно твоя? – серьёзно спросила незнакомка, поглаживая угол страницы.

      Я лишь кивнул, но потом торопливо добавил.

      – Подарок. На мой день рождения. Сегодня.

      – Такие книги не появляются просто так, – продолжила девочка. – Они оказываются в нужных РУКАХ в нужное ВРЕМЯ.

      Я вздрогнул.

      Почему Вовка так не хотел, чтобы книга оставалась в моих РУКАХ?

      Но ответ мог дать лишь он сам.

      – Как твоё имя? – спросила девочка, и я чуть с расстройства не хлопнул себя по лбу.

      Полвечера шастаем по городу, нашли загадочное растение, собираемся в какие-то удивительные места. А имена друг другу не назвали.

      – Руэн, – мигом отрапортовал я.

      – Руен, – повторила девочка, легко смягчив звучание, где жёсткая «э» обернулась мягкой «е».

      Но мне не понравилось уродование имени.

      – Ру-Эн, – повторил я, напирая на гласную.

      – В староболгарском календаре сентябрь звали «руен», – обрадовалась незнакомка. – Теперь я верю, что книга, действительно, твоя.

      Её глаза таинственно блестели.

      – И теперь понятно, куда надо идти. Руен – второе название растения сумах, цветущего осенью.

      – Трава, которую мы нашли, сумах? – догадался я.

      – Нет, – отрезала девочка. – Но сумах известен и в виде специи. А здесь неподалёку прячется магазин, торгующий специями.

      Она быстро и решительно зашагала вперёд, ничего больше не объясняя. Подхватив книгу, я нёсся за девочкой, но всех сил хватало лишь на то, чтобы не отставать. «Своё-то имя она не назвала», – подозрительно ворочалось в голове.

      Но не вопить же теперь в затылок: «А как зовут тебя?»

      Час пятый,

      когда мы бежим по закоулкам, а потом из обители ароматов переносимся в заповедник диковинных цветов, где нам варят пропуск в иномирье

      Магазин и впрямь оказался неподалёку, что выглядело странным. Свой район я излазил вдоль и поперёк, шныряя по всем закоулкам. Почему же переулок, где находился «Аромат корицы», остался необследованным? Казалось, я ходил тут тысячу раз!

      Соседние дома в тусклом свете редких фонарей выглядели угрюмо. Взять оживлённые проспекты центра: фасады подсвечены, витрины