Таймбург. Вдогонку за проигранным временем. Дарко Джун

поменялось.

      А если ориентироваться по солнцу?

      Солнце висело над дальними крышами, но казалось каким-то не таким. Прежде всего, оно здесь было больше. И это уже резало глаз непривычностью. И хотя оно также нестерпимо сверкало, как и солнце над моим городом, удивляли странно колючие его края. Будто здесь оно имело не форму шара, а форму колеса с бесчисленным количеством острых зубчиков. Кроме того, сквозь его золотой огонь проглядывали тёмные пятна, что выглядело пугающе. Будто оно и не звезда в миллионах километров, а механизм, замерший между небом и землёй.

      По булыжной мостовой вновь промчалась карета. Но уже в обратном направлении. И не та. Здесь экипаж выглядел побогаче, а конёк помощнее. И карета не грохотала, а лишь мягко шуршала покрышками. Шуршание разрывал дробный топот.

      Улица убегала вдаль, постепенно поворачивая, поэтому чудилось, что вдали она истончается и исчезает. Часовые корпуса плотно прижались друг к другу. Казалось, что их выдрали из разных эпох. Были тут и механизмы, спрятанные за мраморными корпусами. Виднелись и часы в каркасах из потемневшего дерева, какие любят изображать на картинках книг со сказками. Но имелись и вполне новые часики в блестящих хромированных футлярах.

      Я сдвинулся вперёд. Шагалось удивительно легко. Я словно воспарил на крыльях ветра, а через мгновение опустился на мостовую, собранную из ушорканных булыжников.

      Необычное ощущение звало немедленно повторить полёт. Взмыть над крышами. Взглянуть с высоты на это загадочное место. Есть ли тут ещё что-то кроме часов? Но внутри внезапно завибрировал сигнал тревоги.

      Уши уловили грохот. Но он не походил на приближающуюся карету. Грохот нарастал, усиливался, почти что рвал барабанные перепонки. Издалека ко мне быстро катился огромный чёрный шар. Чем меньшее расстояние нас разделяло, тем чётче вырисовывалось чудище, собранное из лязгающих металлических деталей и миллиона пружин, беспорядочно торчащих во все стороны. У шара нашлась четвёрка ног, каждый шаг которых сотрясал мостовую. Казалось, вздрагивали даже дома. Больше всего это создание напоминало разъярённого слона, который без труда мог почесать спину об угол крыши.

      Я быстро подумал, что на незнакомой территории лучше сначала осмотреться. Понять, что тут за жизнь, и чего ждать от местных. А потом уже парить на крыльях ветра. Требовалось убежище, откуда хорошо видать всю округу, но так, чтобы меня никто не засёк.

      Слон остановился неподалёку и так громко затрубил, что уши мои чуть не лопнули. Этого я уже вынести не смог, поэтому юркнул в узкое пространство, затопленное синевато-сизой тенью.

      Бесконечное тиканье мигом смолкло.

      Тишина оглушила. Я дальше пальцами покрутил в ушных отверстиях, проверяя, не вернутся ли звуки. Но они не вернулись.

      На покинутой улице властвовал сладкий аромат. Будто рядом располагалась конфетная фабрика. Или таяла тонна фруктового мороженого. Здесь же сладость словно корова языком слизнула. Ноздри слабо щекотал запах сухой травы.