То было давно…. Константин Коровин

на свою хвамилию серчаешь. У нас в полку штабс-капитан был – Петух по хвамилии, а вот хороший начальник был и выпить любил. Скучно ведь тоже, где стояли, полком-то. У Бессарабии. Тоже дождь всю зиму. А как выпьет, всё петухом кричит и говорит: «Я, – говорит, – не штабс-капитан; а петух…»

      В это время, слышим, кто-то будто подъехал к крыльцу. Ленька входит и докладывает:

      – Приехал охотник какой-то. Промок весь. Вас спрашивает.

      – Спроси, кто такой.

      Ленька возвращается и говорит:

      – Криворож.

      – Как? – спрашиваем мы все. – Что такое?

      – Криворож, и всё. Фамилия такая…

      Я вышел в переднюю. Там стоял промокший незнакомец-охотник. Два зайца висели у пояса.

      – Простите за беспокойство, – сказал он. – Ехал на огонек. Невозможно, ночь. Зги не видать… Промок до костей. Не позволите ли согреться? Озяб ужасно.

      Переодевшись во что попало, новый гость скоро сидел с нами за столом. Он, видимо, был доволен, а его зайца мы жарили в сметане на кухне.

      – Ну и ночь, – говорил охотник. – Вот так, рядом, свою руку не видно. А дождь проливной. Возчик мой испугался! Парень молодой. «Глядите, – говорит мне, – вот, знать, волки, что-то мелькает…» Действительно, что-то мелькало. Должно быть, глаза, а потом слышу, там, вдали, глухо завыли. Так жутко стало. В глухом месте вы живете… Я-то ярославский, на охоту иногда в Соболево езжу к псковичу. Я во «Втором обществе взаимного кредита» состою, кандидат прав на судебную должность, только вот фамилия у меня неприятная.

      Приятель Коля надел пенсне, как-то вытянулся и пристально посмотрел и на охотника, и на нас.

      – Такая неприятная фамилия, – продолжал охотник. – Конечно, в ней я не виноват, но хочу теперь подать на высочайшее имя прошение: «Прибегаю к стопам» и прочее…

      Коля вскочил и, рассердясь, горячо закричал:

      – Довольно этих ваших штучек! Довольно вам из меня дурачка строить, вечный розыгрыш, надоело! – И встал из-за стола.

      Два моих приятеля, Юрий и архитектор Вася, залились смехом. Коля, обратясь к охотнику, сказал:

      – Я не имею чести вас знать, но все-таки, что за охота вам этих дураков слушать, – и он резко показал в нашу сторону.

      Охотник смотрел с недоумением на всех нас.

      Когда подали зайца, разъяснилось, что мы тут ни при чем, а всё из-за фамилии, и новый гость уже очень любезно говорил Коле:

      – Помилуйте, да ваша фамилия прекрасна… Господи, если бы мне такую фамилию. Сознаться должен вам: у меня невеста, я женюсь, и очень уж моей невесте фамилия моя не нравится.

      – Довольно! – внезапно снова закричал Коля, вспыхнув. – Я не позволю! Довольно!

      Охотник поклялся ему, что не шутит. Опять с ним разговорился, что хочет писать прошение на высочайшее имя, только не знает, как писать: «прибегаю» или «припадаю»…

      – Припадаю – это как-то унизительно, – сказал незнакомец. – А я всё же столбовой дворянин.

      – Идиоты! – закричал Коля нам. – Скотины!

      И оскорбленный вконец, он выбежал из комнаты вон.

      Приятели