Азбука семейной жизни. Маргарита Макарова

для имиджа, для рекламы, для скандала… Для привлечения внимания.

      Элла расстегнула белые сапожки. Конечно, нельзя, чтобы кто-то видел ее разутой. Но терпеть эту узкую колодку в такой жаре и духоте она не могла.

      Пальцы не слушались. Руки дрожали. Что-то совсем плохо. Скоро это станет заметно всем.

      Устала. Как же она устала. Давно. Но как долго она еще будет топтать эту землю, чтобы уходить сейчас? Сколько ей отмеряно? Надо еще подзаработать. Надо еще и еще, Или умирать бомжом. Иль распродавать квартиры. Ну, может быть, еще чуть-чуть.

      Но уйти, это перечеркнуть дочку. Чем она тогда будет заниматься? Дочь никто тут не потерпит. Ей …она моментально вылетит из всего этого высшего общества… и никто не поможет… никто не засуетится, чтобы сказать слово за…

      Надо… придется сидеть тут до смерти, пока есть хоть какие-то силы.

      Элла посмотрела в сторону темного проема, ведущего в коридор.

      Коридор… Пустой коридор выглядел страшно и напоминал вчерашний день.

      Похороны. Вчера похоронили Сашу. Актер, режиссер, – он был моложе ее почти на 6 лет… Как он мучился… Рак. Как он цеплялся за жизнь, как до последнего не верил, надеялся, что не умрет. Саша Авлов. Великий тусовщик.

      Сколько женщин у него было, и как все его хотели. Он тоже все… хотел… хотел все и сразу… все работал и работал… Все снимался, снимал, все бегал по рыбалкам, футболам и вечеринкам.

      Когда сказали, что у него рак – никто не поверил. Он сам в это не верил. Такие, как я, не умирают.

      Все так говорят.

      А еще никто не остался в вечности…

      Ну не вечность… но в 54 года…

      Может, и ее ждет такой же точно конец.

      Она вспомнила, как Авлов несколько лет назад внезапно прилетел на день рождение Равнининой. Его уже никто не ждал. Он был на спектакле в Питере. И вдруг. Он входит. Весь в белом… Великолепен, как всегда…

      Оказалось, что он до спектакля позвонил кому надо, чтобы задержали самолет. И самолет три часа ждал окончания спектакля, и вот… Он в Москве на дне рождении. Как он был жаден до впечатлений. Метался и туда, и сюда… Все хотел ухватить за хвост. Боялся не успеть что-то, не увидеть, не услышать, не получить, не сыграть.

      Элла вдруг ясно и отчетливо представила самолет, поздний рейс. Ночной. Между Питером и Москвой, и лететь-то всего ничего. И вот… уже ночь, все сидят и ждут, когда вылетит самолет, чтобы оказаться дома в своих кроватях. И вот целый самолет три часа ждет актера Александра Авлова…

      Она невольно зажмурила глаза. Весь самолет в тот момент проклял его. И неоднократно. Проклинали, наверное, каждые полчаса.

      Да, последние годы он не сходил с экрана. Почти как я, – не удержалась от сравнения Элла…

      Она опять зажмурила глаза. Потекла предательская слеза. Опять придется поправлять грим.

      Чем больше мелькаешь – тем осязаемее конец.

      Может, и так. Но что это меняет?

      Она все равно не оставит тут дочь одну. Она не может оставить ее тут одну. Если уходить – то вместе.

      Нет, не так. Уходить придется