Азбука семейной жизни. Маргарита Макарова

Ольга.

      Надо все-таки досмотреть.

      Несколько шагов к сцене, к прожекторам и камерам рамблера вернули Ольгу в «зазеркалье».

      Невысокая, с распущенными волосами и косичками, тут уже пела Рита. Ее большие рыбьи глаза бегали растерянно по зрителям. Видно было, что она не знает, что ей тут делать и зачем она вообще тут стоит. Огромный рот открывался широко, издавая странные хрипящие звуки, как будто кто-то клещами тащил и тащил из глубины ее тела звуки, а они не хотели выходить, подчиняясь сознанию Риты, и всеми возможными средствами цеплялись за внутренности, за глотку, за связки, за легкие. Звуки были спрессованные, не похожие на пение, звуки овцы, потерявшейся в стаде, и не знающей, что бы такое сделать, чтобы ее заметил пастух.

      – Не, ну это уже через чур.

      Ольга провела рукой по мокрому лбу. Челка капала сама по себе, глаза спасали лишь длинные ресницы. Кто там еще будет петь? Или это все. На сцену вышел высокий и невероятно худой парень. Аа, ну да, еще же Марк. Гиршман вышел с улыбкой. Лицо казалось вогнутым. Глаза вглядывались в толпу, пытливо спрашивая, ну что, вам нравится… Это было неприятно, потому что голос, ну голос, обычный… – Ольга вдруг вспомнила безногого парня, что пел в переходе. Парень был еще и слепым, он садился на раскладной стульчик, отстегивал свой протез, доставал аккордеон и пел. Потом, вставал, собирал свой инструмент и уходил, выстукивая палкой дорогу. Как он ориентировался в пространстве – всегда было для Ольги загадкой.

      Звуки катились мимо, не трогали. Он был последний.

      Ольга решительно развернулась, и стремительно пошла к машине. Доехав до дачного поворота, она снова развернула машину.

      Усталость вдруг навалилась на нее. Полдня прошло просто в дороге. В дороге с заездом на концерт.

      Зеленые огни светофоров казались перемигиванием дьявольских глаз дракона, который был повсюду. Пробки были и на обратном пути. Ольга вздохнула, подумав о пустой квартире, что ждала ее с новыми впечатлениями. Или не ждала.

      На скамейке перед подъездом сидел Евгений.

      – Ты чего? Сдурел?

      Он опустил голову на грудь и тихонечко посапывал. Ольга прошла бы мимо, если бы не его портфель. Этот черный, потрепанный портфель она узнала бы из тысячи. Он валялся прямо перед ступеньками подъезда. Все шли, перешагивали через него равнодушно, никто не трогал его, не поднимал и не уносил. Рядом, к игровой детской площадке была припаркована его машина.

      – Ты еще и на машине.

      – Ну пешком бы к тебе я не дошел в таком… таким… – вдруг очнулся Женя и поднял голову.

      Серая куртка с капюшоном делала его похожим на школьника.

      – Ты бы и сидел тут до ночи? Я вообще-то на дачу уехала.

      Ольга уселась рядом с ним на мокрую скамью.

      – Ты… и на дачу… гы, – он усмехнулся, ровный ряд белых зубов показались чем-то летним на фоне плакучей и древней осени.

      – Ты хоть что-то еще соображаешь? А? – она потрепала его по плечу, то ли делая попытку его поднять, то ли пытаясь его протрезвить простым прикосновением.

      – Да куда ты от компа, что