Родом из детства. Алексей Курилко

Всё просто. Если он бугай – восхищаться его силой; если интеллектуал – слушать его с открытым ртом и удивляться каждой новой информации; если он остроумен – безудержно смеяться…

      Мы повторили заказ…

      Играла музыка, и я пригласил Еву на танец.

      Она замахала руками:

      – Упаси меня Бог!

      Потом я вызвал такси…

      – Куда тебя отвезти?

      – Дурацкий вопрос, – ответила Ева. – К себе, конечно.

      – Даже так?

      – Ты против?

      – Напротив, я – за.

      Был момент, когда я хотел сказать, будто мне кажется, что мы слишком торопим события, но на самом деле меня всё устраивало, поэтому я не стал говорить эту чушь.

      – Тогда вперёд, – сказала она. – Только надо заехать в магазин и купить бутылку шампанского.

      Алкоголь двухсот капель коньяка уже разогнал мою кровь. Я больше не опасался нежелательных последствий. Я был готов к подвигам и веселью.

      – Надо – значит, купим.

      И уже у меня дома, откупоривая третью бутылку шампанского, я поинтересовался:

      – Ты всегда так легко заводишь… э… отношения?

      – Не всегда, – ответила Ева. – И не так легко.

      Её щёки горели, а глаза сияли температурным блеском. Язык слегка заплетался.

      – А «план» ты куришь? – спросила Ева.

      – В смысле – марихуану?

      – Её.

      – Пробовал пару раз. Не понравилось.

      – Покурим?

      – У тебя есть?

      – Немного.

      – Давай.

      Она довольно ловко и быстро выпотрошила из сигареты табак и забила «косяк».

      Наблюдая за её действиями, я тянул из бутылки шампусик и поражался тому, как при такой ангельской внешности – а она мне в те минуты казалась ангелом – можно иметь такую сильную тягу ко всему порочному.

      – А более тяжёлые наркотики ты пробовала?

      – Героин – лишь однажды. А кокаин – раз десять. А ты?

      – И я.

      – Если есть деньги – могу достать.

      – Хорошо, посмотрим.

      Она прикурила, глубоко затянулась, передала «косячок» мне… Сознание затуманилось…

      …Утро было невесёлым. Язык наждаком царапал нёбо. Голова раскалывалась от малейшего движения…

      Я лежал в постели, рядом валялась обнажённая Ева. Я засунул руку под одеяло, чтобы удостовериться и в собственной наготе.

      Я приподнялся, опершись на локти. Наша одежда была разбросана по всей комнате.

      Неужели у нас всё было?..

      Последнее, что я помнил, – как мы целовались на кухне. А потом она шепнула мне в ухо:

      – Отнеси меня на диван.

      Я поднял её на руки, сделал три шага, споткнулся, и мы полетели навстречу линолеуму, покрывавшему твёрдый пол.

      Ева спала, лёжа на животе. Я притронулся к её плечу. Она застонала.

      – Ева, что вчера было?

      – Не парься, – ответила она, не открывая глаз, – ты был на высоте… Два раза…

      Но я ничего не помнил. А ведь не так уж много я выпил. Двести грамм коньяка да полторы бутылки шампанского, может, две – не больше. Или мы ещё выходили за добавкой?

      Не