Родом из детства. Алексей Курилко

а то и синдром домашнего дивана… Так что!.. Прогресс налицо.

      Я глядел на безбровое лицо Миконорофа, но почти не слышал голоса Славы, я думал об официантке.

      Она понравилась мне. При своей вполне обыкновенной внешности она показалась мне необыкновенной. Что-то магическое таилось в её скучающем взоре тёмно-карих глаз.

      Когда она принесла заказ, я нахально уставился на неё, рассматривал её, пытаясь понять, что именно так привлекло меня в ней.

      Стройная. Хотя и несколько полновата по нынешним меркам. Среднего роста. Третий размер груди – если бюстгальтер без пушапа. Каштановые волосы аккуратно собраны в «ракушку». Длинные пушистые ресницы. Тонкий нос, алые губы, слегка пухлый подбородок…

      Мне нравилось в ней абсолютно всё.

      Её нельзя было назвать совершенной красавицей, но она обладала каким-то своеобразным обаянием, под чары которого я и подпал.

      – Как вам эта девица? – спросил я ребят.

      – Какая? – нахмурился Миконороф и принялся вертеть головой в разные стороны.

      – Ужасное обслуживание, – проворчал Вася.

      – Ты со своей переписывался? – спросил я его.

      Он кивнул:

      – Полинка сдаёт сегодня экзамен по истории. Просила кратко охарактеризовать гетмана Мазепу.

      Мы тут же с Миконорофым одновременно кратко охарактеризовали Мазепу, но по-разному. Один сказал: «Герой Украины», другой сказал: «Подлый предатель».

      – Я не был столь категоричен, – признался Солованов. – Не люблю крайностей.

      Доедая четвёртый сэндвич, Слава заявил с набитым ртом:

      – Всё-таки хорошо здесь!

4

      Спустя неделю я был вынужден признать, что забыть её не в силах. Она не выходила у меня из головы. Просто какое-то наваждение.

      Днём полегче – работа, заботы, встречи… А вот по вечерам, когда я возвращался домой, становилось невыносимо.

      Я стал грустным и рассеянным. Плюс бессонница и отсутствие аппетита.

      Стыдно признаться, я даже принялся сочинять слащавые стихи. Что-то вроде «Проник мне в душу образ твой…» На вторую строчку так и просилось: «наверно, что-то с головой».

      Каждый вечер я боролся с желанием отправиться к ней в ресторан. Воображение продуцировало всевозможные варианты развития нашей встречи. Я мысленно вступал с ней в диалог, но в результате буквально через пару фраз заканчивалось всё тем, что она меня отшивала.

      Наконец в один из пасмурных и мерзких осенних вечеров я не выдержал и явился в «Нептун».

      Я не знал, как её зовут. Про себя я продолжал называть её Родинкой.

      Она меня узнала, и я посчитал это хорошим знаком.

      – Вы сегодня один?

      Я сказал:

      – Я уже давно один. Если вы имеете в виду моё семейное положение.

      – О, я очарована, – сказала она бесстрастным тоном.

      – Давайте познакомимся. Меня зовут Лёня. По гороскопу Весы. Мне тридцать пять лет. Вы мне нравитесь. Давайте куда-нибудь сходим.

      Она на мгновение задумалась и ответила:

      – Ева Гершенгорн. Двадцать один год. В гороскопы не верю. Вы не в