Петр Великий, голландский. Самозванец на троне. Сергей Юрьевич Соловьев

взглядом в вестника. Тот ах к стене отодвинулся, испугался..

      – Это тебе, за известия, – и царевна положила на стол перед рассказчиком двадцать четыре талера, – и за молчание. А буешь болтать об этом, сам знаешь, холопы Ромодановского тебя быстро а реке утопят.

      – Да как не знать, царевна-матушка…Поэтому я к тебе и пришёл, заступнице нашей.

      – Иди. Палашка, проводи его, да возвращайся!

      Ушла сенная девка вместе с неназванным человеком, а Софья осталась, подумать… Знала Царевна, что означает её имя, и очень гордилась. Вера, Надежда, Любовь, а над ними- София, то есть Знание. И старалась она всё по уму делать. Но сейчас? Савватий, Архангельский Собор , куль, каменный гроб… И ничего друго быть не могло, кроме как тайные похороны брата, Петруши… Вот как значит, всё приключилось, уходили бояре и сынка Натальи Кирилловны… Сначала брата Ивана, а затем и нго…И что думать? Делать надо, но тайно. А сначала, надо самой проведать, что, да как…

      Тайны крипты древнего собора

      – Сегодня же Пелагея пришли ко мне Дормидонта да Устьяна, холопов моих, – тут же выдала царевна, как только вернулась сенная девка.

      – Да поздно уже, матушка.

      – Ничего, Пелагея. Потом отоспятся, нельзя медлить!

      Софья чувствовала, что не сможет заснуть сегодня. Так чего тянуть? Бояться иемноты да подвалов? Не особо она боялась подобного. Но она должна была ЗНАТЬ, и знать точно. А затем, если даст Бог, придёт её час, и отплатит она боярам.... Всю поганую свору на плаху потащит, никого не пошадит. Ответят они и за отца, и за братьев, Фёдора с Петром. Насмотрелись, собаки, на Польшу, страх Божий потеряли. Смогла съесть сейчас лишь малый кусочек пряника, чувствовала лишь, как пылает её лицо. Посмотрелась в зеркало, венецианской работы и захотела отхлестать себя по щекам, еле сдержалась и забелила лоб, щеки и подбородок. Она всегда так желала, когда хотела скрыть, что чувствует на самом деле. Подумала, и взяла перстень с ядом, Не для холопов, а для себя, если в подземном холе схватят. И стилет прихватила с собой, приготовила тёмную накидку, и наконец, села в кресло, ждать своих людей.

      Ждать пришлось долгонько. Чуть всё же не задремала, на подушке сидючи. Но вот, зашли оба молодца, два хвата по разным делам. Должны были казнить и обоих, да царевна приберегла нужных людишек. И, крови не лала пролится, да и пользу получила немалую. Теперь прощенные тати да разбойники держали скобяную лавку в Москве, да замки чинили.

      – Доброго здоровья, царевна- матушка, – пробормотал Дормидонт, держа в руке шапку.

      Софья изволила оглядеть обоих. И то! Одеты справно, как небедные посадские люди, кафтаны да сапоги, пояски красивые. И не скажешь, чем недавно оба занимались!

      – Служба мне с вас нужна. Заплачу по пять рублей.

      – Без смертоубийства? – с надеждой спросил Устьян, – отмолили мы грехи…

      – Замок вскрыть, пройти в церковный подвал, ну и крышку гроа полнять. Ничего страшного.

      – Всегда готовы послужить, благодетельница ты наша!

      – Прямо сейчас идём, подземным ходом. К Архангельскому