Последний замысел Хэа. Андрей Жолуд

дрожали. Глаза были плотно закрыты.

      Косматый спустился.

      – Жива? – крикнул он, на ступеньках.

      – Жива. Но, кажца, не прикрытая, – Усатый пытался спустить наездницу. Девушка выглядела изумительно, даже после такой тяжёлой дороги. Густые черные волосы, небольшой вздернутый нос, сочные, хотя и потрескавшиеся губы, плавная линия подбородка. "Ух ты ж, ух ты ж" – подумал Косматый.

      – Давай йё быстрее в дом.

      Вдвоем они занесли незнакомку в гостиницу – большое двухэтажное здание.

      Но едва положили на кровать – бормотание прекратилось, и гостья, как будто, уснула.

      – Хоць не умерла? – спросил Усатый. Как у любого жителя Озёрного края, у него был особый свистящий выговор.

      – А я почем знаю? – парень насторожился, – проверь.

      Усатый наклонился, послушал грудь, пощупал запястье. Всё это он делал достаточно долго, особенно когда склонялся над грудью, и, как казалось, с особенным удовольствием. "Вот же ж" – Косматый и сам был не прочь всё проверить. И перепроверить.

      – Кажись, да.

      – Что – да?

      – Жива.

      Они помолчали.

      – Я к Искушенному. А ты оставайся, – Косматый смотрел на спящую и не мог оторваться, – то й вдруг проснётся.

      Он всё-таки оторвался, и вышел.

      По диагонали, мимо колодца Косматый прошел в небольшой двухэтажный домик, на самой вершине которого всеми цветами пылающих небес переливался натёртый до блеска флюгер, выполненный в виде стоящего на четырех лапах плащеносца. Плащеносец держал в своей пасти не то бруму, не то носатика, да Обиженный знает кого он там держал в своей пасти. Флюгера́ на Посту любили не меньше, чем в том же Приморье, да и сама атмосфера чём-то напоминала рыбацкую, так что привыкнуть к здешним порядкам для бывшего моряка труда не составило.

      Косматый покосился на железный корабль на дозорной башне, с которой недавно спустился, и ради приличия постучался в дверь.

      – Суток! – буркнул с порога, и ради того же приличия вытер о коврик ноги.

      – Косматый! – ответил высокий пожилой человек с зычным и резким голосом, – рад тебя видеть.

      – Я тож… Ись какие вести от дочки? От Долговязого?

      Человек мрачнел на глазах:

      – Пока нет, – ответил он сухо, – с той поры, как они выехали, к нам не прилетал ни один плащеносец.

      – Знашь, она же оставила Ходкого. В Долине почтового может не быть. Такое время – почтовые нарасхват.

      – Да, урожай масла, – кивнул Искушённый, так звали хозяина, – топтун то тот опытный. Вот только… Все эти странности. Небо погасло, потом загорелось.

      – Первая предначертанная в третьем поколении, – Косматый улыбнулся во весь свой широкий рот, – с нею ниччо не случится.

      – Спасибо, – Искушенный положил на плечо большую увесистую руку, – кажется, гости?

      – Да… Девушка с Длиннолесья. Не прикрытая. Еле добралась…

      – Длиннолесье… – Искушенный погладил бороду, – значит, так и думала, что доедет пока темно… Спит?

      – Вродь спит. Усатый проверил.

      – Ещё не понятно,