Во всем виновата Смерть. Алексей Рябчиков

спасибо.

      Андрей встает. Уже идет на выход, но останавливается.

      – Простите, вы, случайно, не знаете, от какой болезни лечит молоко? – спрашивает он.

      – Что?

      – Молоко от какой болезни лечит?

      – Обычное молоко?

      – Ну да.

      – Молоко… Кальций вроде.

      – А, кальций кости, да?

      – Да, кажется. – Нелепость разговора отражается в улыбке девушки.

      – Ясно, спасибо.

      Два часа спустя.

      – Сука, и молоко поставь сюда! – кричит Андрей, направив на толстую продавщицу пистолет.

      – Ка-ка-как-какое? – заикается продавщица.

      – Обычное.

      – У-у-у нас три марки…

      – Быстрее давай!

      Под красной лыжной маской уже скопились капли пота, из-за которых глаза Андрея начинают слезиться.

      – Ка-ка-какое?

      – Да любое!

      Она ставит на прилавок бутылку молока.

      – Пакет давай! – кричит Андрей.

      Она трясущимися руками вынимает из-под прилавка белый пакет.

      – Деньги туда!

      Несколько тысяч отправляется в пакет.

      – Молоко туда же! – Андрей вспоминает о воде. – И бутылку холодной минералки. Только, блять, не спрашивай какой! Любой, но холодной.

      Всё перечисленное отправляется в белый пакет. Андрей осматривается. Больше в этом маленьком частном магазине и взять нечего. Не будет же он набирать чипсы для перепродажи.

      Андрей хватает белый пакет и выбегает из магазина. Лицо под красной шапкой, словно манты на пару, медленно варится, а от пота он плохо видит синюю хонду на парковке.

      Он на долю секунды замирает, потом, открыв переднюю дверь, ныряет на пассажирское сиденье машины.

      – Погнали! Погнали! – кричит он водителю – читающей девушке.

Зима

      Старый затхлый бар, в народе прозванный «Для интеллигентов», находится за помещением художественной выставки «Красота Сибири», коллекция которой не пополнялась с советских времен. Справа от бара – почти новый книжный магазин, где можно найти только утвержденные сверху книги.

      И чтобы добраться до этих зданий, нужно пройти подземный пешеходный переход. Тут всегда играют музыканты.

      Писатель спускается по лестнице и в самом конце, споткнувшись, чуть не падает. В переходе звучит гитара и разносится приятный мужской голос:

      Зимотворенье во дворе,

      Метельный заверт.

      А ты, как муха в янтаре,

      Навеки заперт…

      Писатель познакомился с музыкантом недавно, холодным ноябрьским вечером. Они не знают имен друг друга, да и музыкант не особо любит рассказывать о своем прошлом. Говорит, что оно прошло и теперь он другой.

      Музыкант одет в зимнюю светлую куртку, грязные синие джинсы. Он оброс, будто давно не стригся, – на лице борода и усы, но волосы чистые.

      Писатель останавливается возле музыканта, закуривает. Песня заканчивается. Музыкант кладет гитару в черный чехол, протягивает руку писателю.

      Рукопожатие.

      – Ну и как сегодня? –