Во всем виновата Смерть. Алексей Рябчиков

пепельница. Стену украшает картина Верещагина «Сухум-Кале».

      Костя садится в кресло, пододвигает к себе пепельницу, закуривает.

      Минуты через две в кабинет влетает хозяин – толстый лысеющий мужчина с черными бегающими глазами. Он одет в черные брюки и светло-синюю рубашку; на спине проступает пот.

      – Долбанные бабы, – бросает он, плюхаясь в кресло. Он вынимает откуда-то снизу бутылку виски, наливает себе, предлагает Косте. Тот отказывается. Тогда толстяк делает внушительный глоток, ставит стакан. – Сначала расскажи про бабки.

      – Мы их не нашли.

      – Что значит «не нашли»?

      – Мы действовали по обычной схеме. – Костя выдыхает дым. – Сначала слегка избили, потом заказали пожрать и немного попугали. Хотели уже к гвоздям перейти, но – внезапные обстоятельства.

      – Что за внезапные обстоятельства? – Толстяк наливает себе еще виски. – Говори четко.

      – Ворвалась его девка. Она подстрелила Миху. Я ее убил.

      – А его? Ты че, не мог его расколоть?

      – Случайная пуля. Бах, и нет его. Я даже не заметил, а потом быстро повез Миху к хирургу.

      Толстяк зловеще смеется, выпивает виски, закуривает.

      – Всё у вас какие-то случайности, а я, между прочим, бабки потерял.

      – Но мы…

      – Главное, вы их наказали и никто больше не посмеет у меня воровать, – перебивает его толстяк. – Репутацию мне сохранили.

      – Михалыч, сделали всё что могли.

      – Да я понимаю… Неужели думаешь, я не понимаю? Ну, ладно… Хотя бабки хорошие. – Толстяк наливает себе еще. – Короче, у меня к тебе есть маленькая просьба: повози мою девку завтра по магазинам, а? Че-то она меня уже достала. Я ее, наверное, брошу, а может, нет, – думаю еще. Тебе нужно всего лишь отвезти ее в парочку магазинов, потаскать сумки, а потом заехать в кафе – она пожрать купит, и домой. Понимаешь, в этом деле я могу доверять только тебе.

      – Чего это только мне?

      – Ну ты же по мужикам. Так-то я не против, мне вообще плевать…

      – Да кто такое сказал?! Я не гей! Я девушек люблю!

      – Серьезно?

      – Да, серьезно!

      – Просто все говорят, что ты…

      – Я не гей.

      – А почему тогда я ни разу не видел с тобой бабу?

      – Но это же не значит, что я гей.

      – Согласен, выводы, наверное, поспешные. – Толстяк допивает виски. – Тогда это всё усложняет.

      – Ничего это не усложняет. Я на твоих баб даже смотреть не буду.

      – А ты не знаешь, есть ли у нас гей?

      – Скорее всего, нет. Иначе он подкатывал бы ко мне.

      Михалыч усмехается.

      …Сильный проливной дождь стучит по крыше черной тойоты. В машине играют «Времена года» Вивальди. Костя сидит за рулем. Он курит в приоткрытое окно.

      Открывается пассажирская дверь, и в машину, кряхтя от боли, садится Миша.

      – Ребро мне сломала, – сквозь боль жалуется он и захлопывает дверь.

      Костя выворачивает руль влево.

      – Заедем за водкой в магазин? – спрашивает Миша.

      – Да без проблем, – кивает Костя.

Лето

      Жара и пыль. Межгородская трасса. Возле поворота, ведущего в деревню, стоит