Не завтра жизнь кончается. Ангелина Маркина

Отечественной войны, о воспоминаниях дочери Льва Толстого и его трагедии, о Пушкине и поэзии Бодлера, Лермонтова, Евтушенко, Фета, Гёте, Максимилиана Волошина и Якова Полонского, о последнем романе Артура Хейли, о «Трёх товарищах» Ремарка и «Последнем дюйме» Хемингуэя, о романах «Фараон» и «Кукла» Болеслава Пруса, о Лионе Фейхтвангере, Бунине и Чехове. Лиза была в восторге от этих необыкновенных людей.

      Сухаревы вели спортивный образ жизни. У них в квартире почти не было мебели, ничего, кроме стола и кровати, но всё было завалено рюкзаками, лыжами и гантелями, а в углу стояли два велосипеда, висели удочки, круги, мячи, надувные матрацы и упакованная туристическая палатка. У окна под открытой форточкой стояла детская кроватка, и в ней дрыгал ножками упитанный годовалый мальчик, посиневший от холода.

      – Боже мой, вы же его заморозите и простудите, – ужаснулась Лиза.

      – Ничего подобного, он у нас закалённый, мы его приучали к этому с самого рождения, – возразили Сухаревы.

      – Но он же синий от холода.

      – Ну и что? Он же не плачет, не болеет, и простуды его не берут. Значит, ему хорошо, – отвечали молодые родители, отец привязывал малыша к себе и они шли кататься на лыжах.

      В июне Лиза сдала госэкзамены и получила диплом, а в июле родился Алёшенька. Илья каждый день приходил с ребятами к ней в роддом с цветами и конфетами. Стоя под окнами её палаты, они шумно и весело переговаривались с ней, шутили и смеялись.

      – Молодец, не бракодел, родил защитника Родины и продолжателя рода, – говорили они, похлопывая Илью по плечу.

      – Интересно, кто же всё-таки родил? – спрашивала Лиза.

      – Слов нет, Лизочка, ты молодец, – шумно соглашались все. – Ты только поскорее выходи, мы тебе особый праздник устроим.

      – Факт, – подтвердил Володя-большой. – Мы это так отметим, что истребители в небе закачаются.

      – Смотрите, сами не закачайтесь, – предупреждала она.

      – Ну, это само собой, причина ведь уважительная.

      Стоя рядом с ней у окна и глядя на них, немолодая женщина- врач сказала:

      – Какие замечательные ребята к вам приходят. Просто загляденье. Лётчики?

      – Да, – ответила Лиза, не скрывая гордости за них.

      – Такие же славные мальчики гибли в войну. Хорошо, что сейчас мирное время.

      – Иногда гибнут и теперь, – сказала Лиза, глядя на смеющихся ребят.

      – Да, да. К сожалению, – согласилась врач и вздохнула.

      Принесли кормить крошечные орущие свёрточки, и Лиза, показывая в окно личико Алёшеньки, помахала рукой:

      – Идите, идите, нам пора обедать.

      Через несколько дней они шумно и весело приехали за ней с традиционным шампанским, коробками конфет и цветами, а потом ещё несколько дней собирались у них, «обмывая» Алёшеньку. Володя-маленький на спор с рыжеволосым Юрой Гусевым пытался пройти по узенькой доске между мамиными парниками, но всё время, под общий смех друзей, заваливался