Не выпускайте чудовищ из шкафа. Карина Демина

я, потеряв остатки терпения – никогда-то им не отличалась, – решилась-таки выбраться из машины.

      И как обычно, его появление я ощутила.

      Как и раздражение. Растерянность.

      Злость? Медведь злился? Этого с ним не случалось… да никогда не случалось!

      И я потянулась к ручке.

      – Сиди, – рявкнул он так, что возражать желания не возникло.

      Новое начальство, бросив на Медведя взгляд, молча заняло место рядом с водителем. И правильно. Может, он и в отставке, но штурмовики бывшими не бывают.

      И сила в нем клекотала.

      Она рвалась, грозя разломать оковы слабого тела. И сердце теперь колотилось слишком быстро. Слишком часто.

      Медведь резко тронулся с места, но проехал недолго.

      – Остановитесь. – Сухой голос госпожи Бекшеевой заставил меня вздрогнуть. А Медведь и вправду остановился. – Руку.

      Он повернулся к даме.

      И медлил. Смотрел. Шрамы на его голове покраснели. Глаза налились кровью. И я подобралась. Срывов у Медведя давненько не было, но…

      – С водителем в подобном состоянии ехать просто-напросто небезопасно, – спокойно произнесла Бешкеева и сняла перчатку, затем и вторую.

      Руки у нее оказались тонкими, изящными, вот только пальцы на левой срослись не слишком удачно.

      И я отвернулась.

      А она молча расправила меха и потянула за серебряную цепочку.

      Сова.

      В золотом окладе? Это… если это так, то… То что она здесь делает?

      В нашем захолустье-то?

      – Прошу прощения, госпожа. – Медведя отпустило как всегда резко.

      Почему-то штурмовики целителями не просто восхищаются – благоговеют. Может, потому, что чаще других оказываются в их руках.

      И…

      И я старалась не смотреть. Честно. Но… Мизинец выгнут, да и верхняя фаланга отсутствует. Указательный и средний пальцы жмутся друг к другу, скрывая тонкие ниточки шрамов. Ожоги?

      – Случается. – Голос ее звучал на диво спокойно, равнодушно даже. – Но все же руку.

      И Медведь, который взглядом ставил на место что градоправителя, что главу местной купеческой гильдии, слегка смутившись, протянул свою руку.

      А пальчики Бекшеевой перехватили запястье.

      – Вам лучше пересесть, – сказала она и поглядела на меня. – Зима, вы умеете водить?

      Интересно, а если бы я отказалась? Хотя… наверняка Бекшеев умеет. Но молчит.

      – Конечно.

      С целителями в принципе спорить тяжело. В какой-то момент они уверяются в собственной правоте и исключительности. А самое поганое, что они как раз зачастую и правы, и исключительны.

      Хрень, в общем.

      И я поменялась местами с Медведем. Тот кое-как впихнулся на заднее сиденье, для чего пришлось вжать голову, да и в целом скукожиться, хотя не думала, что такое возможно.

      – Ваше сердце в отвратительном состоянии, – проворчала Бекшеева. – Я сделаю, что могу. Вечером жду вас. И завтра тоже. Когда вы собираетесь отбыть? Неважно. Пока не отбудете, чтобы являлись ежедневно. И лекарства… есть кому проследить, чтобы вы их принимали?

      Ее голос звучал мягко